Макс резко вдыхает.
― Это не то, что я…
― Пошел ты, Макс.
Я сбрасываю звонок. Сердце колотится так сильно, что становится больно.
Оцепенев, я наблюдаю, как стая птиц плывет по небу.
Свободные.
Они все летят, летят и летят.
Если сердце перестает биться, существовало ли оно вообще?
Если я влюбилась, имеет ли это значение?
Если все говорят «нет», почему я слышу только «да»?
Я глубоко вздыхаю.
Затем отключаю телефон, зажмуриваю глаза и кричу.
Мне нужно почувствовать себя живой. Последний всплеск жизни, который успокоит мою душу. Последнее «ура» перед тем, как я расскажу Чарли правду.
Я паркую машину на подъездной дорожке у дома Чарли и иду к конюшне. Яркий солнечный свет, хотя он и борется с облаками, наполняет меня энергией, электричеством. Макс, кричащий на меня, словно чужеродная тьма, поселился в моем сердце. Я не знаю, как с этим справиться. Я зла и расстроена, и я сама себе не нравлюсь.
Я хочу вернуть свое подсолнечное настроение. Мне нужно солнце.
Мне нужно спокойствие. Мне нужно прокатиться верхом.
Форд, меняющий седло в конюшне, удивленно моргает, когда я врываюсь в конюшню.
Чарли, должно быть, рассказал ему, что случилось утром, потому что он выпрямляется и говорит:
― Ты должна отдыхать. ― Его светло-карие глаза изучают мое лицо, на его обычно спокойном лице читается беспокойство.
Я знаю, что он видит. Слезы. Гнев. Безрассудство.
― К черту отдых, ― говорю я, задыхаясь.
Форд смотрит, потянувшись к радио на бедре.
― Руби…
Я игнорирую его.
― Оставь меня в покое, Форд.
После Макса я не в том настроении, чтобы мне указывали, что делать.
Я подхожу к стойлу Стрелы и выпускаю его. Он спокойно идет ко мне, потому что уже знает меня. Я вижу, как Форд исчезает, когда я седлаю Стрелу по-западному. В голове прокручиваются инструкции, которые дал мне Чарли. Сначала вальтрап, потом седло, закрепить ремни, затем уздечка.
В груди что-то сжимается. Сердце предупреждает меня, что нужно сбавить темп.
Никогда.
Я слишком многое могу потерять.
Мой дом. Мое ранчо. Моего ковбоя.
Когда я заканчиваю, я поднимаю руку, и мои пальцы касаются морды Стрелы.
― Эй, ― шепчу я, и на моих губах появляется неуверенная улыбка. ― Мы сделаем это, хорошо? Потом я поговорю с Чарли. Что ты думаешь об этом, милый, красивый мальчик?
Серьезные черные глаза смотрят на меня в ответ. Я прижимаюсь лицом к его щеке, вдыхая запах сена и лошади.
Затем я взбираюсь на громадную черную спину Стрелы. В голове мелькает лицо моей матери, и я прикасаюсь к браслету на запястье.
Чти свое сердце, пока не станешь им.
Это дикое сердце знает ответ.
Последняя поездка.
Глава 45
Чарли
Когда я добираюсь домой из Бозмана, уже пять часов вечера.
Утром, когда я проснулся, Руби уже не было. Она написала записку, хотя должна была остаться в чертовой постели. Весь день я был на взводе. Даже подписание бумаг о том, что ранчо «Беглец» теперь является заповедником, не ослабило боль в моем нутре. Весь день мои мысли были заняты ею, и это не изменилось, когда я ворвался в парадную дверь и бросил ключи и бумажник на стойку, рыча на пустой дом.
Ранчо без Руби ― как небо без солнца.
Неестественно.
― Руби! ― зову я, и мой пульс учащается. Мне кажется, что вена на моей шее вот-вот лопнет.
Я осматриваю кухню, гостиную, ванную, прежде чем броситься наверх.
Ее здесь нет.
― Черт. ― Я провожу рукой по волосам, возвращаясь на кухню.
Она избегает меня из-за того, что произошло сегодня утром.
Я меряю шагами кухню, проводя рукой по своей бороде. Если не считать сообщения, в котором говорилось, что она уехала в город, все мои звонки переадресовывались на голосовую почту. Ее ноутбук стоит на кухонном столе, ее машина на подъездной дорожке, но меня все равно гложет беспокойство, что она уедет. Где она, черт возьми?
Я смотрю на список ее желаний на холодильнике. Когда-то я списал это на мечты взбалмошной девчонки, но теперь…
Все лето прокручивается в моей голове. Ее отказ сказать мне, почему она убегает. Рука на сердце. Таблетки в полночь. Обморок в моей постели. Слова Форда ― что ты знаешь об этой девушке?
И ее список.
Этот чертов список.
― Черт, ― вырывается у меня. Я упираюсь руками в кухонный остров и склоняю голову.
Руби больна.
С ней что-то не так.