Я понижаю голос, чтобы меня слышал только Макс.
― Говори, что хочешь сказать, а потом убирайся с дороги.
― Ты знаешь о ее состоянии? ― спрашивает Макс, его челюсть подрагивает.
― Она мне рассказала.
― И ты готов взять это на себя? ― Его голубые глаза, такие же цепкие, как у Руби, приковывают меня к месту. ― Ты готов быть рядом с моей сестрой? Заботиться о ней, когда она будет болеть? Никогда не иметь детей? Смотреть, как она снова умирает у тебя на руках, если до этого дойдет?
Мне хочется ударить этого ублюдка. Но потом я вспоминаю Эмми Лу. Я бы сделал то же самое. Черт, я уже сделал. Если для того, чтобы добраться до Руби, мне придется выслушать все дерьмо от ее брата, я сделаю это.
Я иду к тебе, малышка.
Я подхожу к нему вплотную. В моем уверенном взгляде нет никаких сомнений.
― Я выбираю ее. Я люблю ее. Что бы с ней не случилось, я буду рядом. Буду с ней, если она заболеет. Подхвачу ее, когда она потеряет сознание. И я никогда не оставлю ее.
Внезапно на глаза Макса наворачиваются слезы.
― Ты серьезно?
― Клянусь своей жизнью.
Макс смотрит на отца, и между ними происходит молчаливый диалог. Затем он кивает и отходит в сторону.
― Иди, ― говорит он, его тон ― смирившийся.
После этих слов я вхожу в комнату Руби.
Вот она.
Моя девочка.
С замирающим сердцем я стою как вкопанный, лихорадочно оглядывая ее. Руби выглядит хрупкой, слабой, такой чертовски маленькой на больничной койке. Ее лицо и губы бледные, под глазами темные круги. Ее окутывают трубки и провода. Аппараты выдают ровный ритм.
Наконец я заставляю себя двигаться. В два больших шага я занимаю место рядом с ее кроватью. В успокаивающем присутствии Руби мне уже легче дышать.
Я беру ее вялую руку и сжимаю ее маленькую, нежную ладонь в своей.
У нее слишком большое сердце для этого мира, но будь я проклят, если не удержу ее здесь.
Она мне нужна.
― Малышка, я сделал это. ― Мои губы касаются костяшек ее пальцев. ― Я здесь.
Ее пульс бьется под моей ладонью.
Биение слабое, но оно есть.
Она уже почти вернулась ко мне.
Теперь она должна держаться.
Должна бороться.
― Очнись, Руби, ― шепчу я, прижимая ее руку к своей щеке. ― Ты должна вернуться ко мне. Открой эти прекрасные голубые глаза. ― Я наклоняюсь и обхватываю ладонями ее бледное лицо. ― Пожалуйста, подсолнух. Ты не можешь оставить меня.
Тишина.
Кардиомонитор пищит.
Я закрываю глаза и кладу руку ей на грудь, позволяя прекрасному биению ее сердца убедить меня, что она все еще здесь.
И я буду ждать.
Столько, сколько потребуется.
Глава 52
Чарли
Пять дней.
Пять дней, а Руби все еще не очнулась.
Каждая клеточка ее маленького тела борется. Ее дыхание выровнялось, а жизненные показатели в норме. Но она не просыпается.
Я умоляю, я молюсь, я даже кричу, потому что если от моих криков она откроет свои великолепные голубые глаза, я буду извиняться перед ней до конца своей жизни.
― Упрямая, ― рычу я, но глаза Руби остаются закрытыми для этого мира. Я убираю золотисто-розовые волосы с ее бледного лица и крепко сжимаю ее руку. ― Если ты хочешь устроить мне ад, малышка, то это плохой способ.
Я смотрю на мониторы, которые отслеживают ее жизненные показатели. Частота сердечных сокращений остается стабильной на уровне восьмидесяти. Она продолжает бороться.
Солнечный свет льется через окно. Ее больничная палата переполнена вазами с розами, горшками с подсолнухами, белыми ромашками в вазах. Каждый день я приношу ей цветы. И буду приносить до тех пор, пока она не очнется.
Ей место на свету, а не во тьме.
― Сегодня я принес тебе фиалки. Они напоминают мне о тебе ― маленькой, хорошенькой, дерзкой. ― Я провожу рукой по лицу, затем кладу ее на сердце Руби. Я не доверяю аппаратам. Я доверяю ей. Я стану профессионалом в том, что касается сердцебиения моей девочки.
Когда она не отвечает, я вздыхаю и опускаю голову. Я не отхожу от нее ни на шаг. Стул рядом с ее кроватью ― мой. К черту всех остальных.
Ее рука маленькая и холодная. Я растираю ее ладонями, отдавая ей свое тепло.
― Уинслоу скучает по тебе. Мы разместили лошадей у Вулфингтонов, если ты можешь в это поверить. ― Я закрываю глаза и вздыхаю, надеясь, что она слышит меня, даже если не подает никаких признаков. ― Мне так много нужно тебе сказать, малышка. Так много нам еще нужно сделать. Мы так и не встретили восход солнца. Не поехали в Калифорнию. Но ты должна очнуться, Руби. Ты должна вернуться ко мне.