Я сворачиваюсь калачиком рядом с Чарли и улыбаюсь солнечному свету, проникающему в окна.
― Сегодня был самый лучший день.
Медленно скользя пальцем по моему обнаженному бедру, Чарли целует меня в висок.
― Статус подсолнуха?
― Определенно. ― Я обвожу глазами комнату, внутри меня расцветает счастье. ― Все, кого я люблю, находятся в одном невозможно маленьком пространстве. Совершенство.
― Будет еще лучше, ― ухмыляется Уайетт, закидывая сапог на колено. ― Подожди, пока ты не увидишь, что у меня тут. ― Он размахивает телефоном и наклоняется над Чарли, чтобы передать его мне.
Я ахаю и резко сажусь.
― Боже мой. Ты использовал фотографию.
На первой странице «Биллингс газетт» фотография Деклана Валианта, которую я сделала, и заголовок: СКАНДАЛ С ЗАСТРОЙЩИКОМ! САБОТАЖ НА РАНЧО! ВАЛИАНТ ПОЙМАН С ПОЛИЧНЫМ!
Широко раскрыв глаза, я смотрю на Чарли.
― Когда ты это сделал?
В комнате повисает неловкое молчание. Я вижу, как Форд и Дэвис молча переглядываются.
Наконец Дэвис подает голос со своего места в кресле.
― Мы выложили его после того, как ты пострадала, ― объясняет он. ― После этого у Валианта не будет шансов на выборах.
― Что я говорил? ― злится Чарли, хватая телефон Уайетта так, будто собирается его раздавить. Гнев ожесточает линию его челюсти. ― Никакого стресса.
Уайетт бледнеет.
― Черт. Прости.
― Чарли. ― Я кладу руку на его напряженное предплечье. Гнев исходит от него волнами. ― Давай прогуляемся.
Его пронзительные голубые глаза смотрят на меня.
― Тебе нужно отдохнуть, ― говорит он тяжело выдыхая.
Не обращая внимания на его слова, я встаю. Чарли тут же поднимается на ноги.
― Десять минут, ― говорю я ему, и Дэвис кивает в знак согласия.
― Руби.
― Пожалуйста.
Он смотрит на меня, потом кивает, надевая на голову свой «Стетсон».
Мы не говорим о том, куда направляемся, просто идем.
По наитию.
Мы с Чарли останавливаемся на пастбище и смотрим на обугленные останки конюшни. На почерневшей земле пастбища разбросаны обломки, и все еще чувствуется запах дыма. При воспоминании о событиях той ночи и виде пустого поля, где раньше паслись лошади, на глаза наворачиваются горячие слезы.
― Мне очень жаль, что так получилось с конюшней, ― шепчу я.
― Мы все восстановим, ― хрипло говорит Чарли. ― Все можно заменить, Руби. Но тебя ― нет.
Я переплетаю свои пальцы с пальцами Чарли. Он тихо рычит и притягивает меня ближе.
― Чарли, ― говорю я. ― Ты в порядке?
― Я просто… ― Плечи напрягаются, потом опускаются, он качает головой.
― Где ты? ― Шепчу я ему. Моя рука скользит по его мускулистой спине. ― Не отстраняйся от меня. Пожалуйста.
Вздрогнув, он поворачивается, бережно заключая меня в свои объятия.
― Никогда.
Я поднимаю голову и смотрю на него.
― Тогда поговори со мной.
Он вздыхает.
― Я все время вижу это, Руби. ― Его грудь опускается, он сдается. Позволяя мне вытянуть из него правду, даже если это причиняет боль. Он указывает на место на пастбище. ― Я вижу тебя там. ― Его лицо искажается. ― Ты была мертва, малышка. Это разрушило меня, я никогда не смогу этого забыть.
― Я знаю, ― шепчу я ему. ― Я тоже это чувствую.
Странные слова, но Чарли кивает, словно понимает.
Это моя судьба и сердечная боль Чарли.
Жить с этим. Помнить.
Мое воскрешение. Иногда мне кажется, что я все еще помню, как это было. Умереть. Вернуться. Губы Чарли, его пальцы, запутавшиеся в моих волосах, его слезы на моей щеке.
На самом деле это невозможно. Но кажется именно так.
Я бессмертна, потому что Чарли никогда не отпустит меня.
Мой ковбой заново запустил мое сердце и вернул меня к жизни.
Я ― человек, которым я хотела быть, сердце, которое я должна была найти в этом огромном мире, голос моей матери. Та ночь ― часть меня, и она никогда не отпустит ни одного из нас.
А это значит, что теперь я должна жить. Каждая секунда, проведенная нами с Чарли вместе, бесценна. И мы планируем прожить каждую из этих секунд так, будто она последняя.
― Я в порядке, ― говорю я ему. ― Я здесь. Жива. Я все еще твоя, Чарли. ― Я тянусь к его щеке и провожу рукой по его бороде. Его голубые глаза встречаются с моими. В них светится безграничная любовь. Так много любви. ― Просто почувствуй мое сердце, а я почувствую твое, и мы будем знать, что происходит между нами.
Чарли ничего не говорит. Он просто целует меня, его дыхание наполняет мое тело, его губы согревают каждый дюйм моей кожи. Наши сердца бьются в ровном ритме, набирая силу.