***
Феликс подсадил Локи в кабину позади сидений, сам сел за руль и мы поехали. Молча. Пару минут я чувствовала повисшую между нами неловкость, но затем мы выехали из леса на довольно большое, залитое солнцем пространство, и у меня захватило дух от красоты.
По левую и правую руку от нас раскинулись поля, а перед нами в конце дороги были какие-то здания, по-видимому, производственные, но они были сложены из темного кирпича и даже издалека выглядели очень красиво. Между полями и производственной зоной зеленел небольшой сад. В полях работали люди в цветастых рубашках и соломенных шляпах, вокруг пели жаворонки, а небольшие аккуратные белоснежные облака на ярко-голубом небе делали картину и вовсе сказочной.
— Слева ржаное поле, — заговорил вдруг Феликс. Точно, у нас же экскурсия. — Мы собираем рожь и варим пиво, излишки храним в ангаре до следующего сезона, — он махнул рукой в сторону кирпичных построек. - А справа картофель. Его не очень много, он особого сорта, и я продаю его в рестораны, в основном, в Варшаву, и кое-что на побережье.
— А что за сорт такой? — решаюсь спросить.
— У него клубни синего цвета.
— Синяя картошка? Вау! — мое восхищение не дает мне даже подумать. — Не знала, что такое бывает. Покажешь?
— Конечно, — кажется, в его черной бороде промелькнула едва заметная улыбка, но я могу и ошибаться.
— А что за деревья впереди?
— Это яблоневый сад, — отвечает Феликс. — Мы забираем себе, сколько хотим, остальное я отвожу в детский дом в Дзялдово.
На душе у меня вдруг стало так приятно и тепло. Неужели в наше время такое бывает? Я не удержалась и взглянула на него — смотрит внимательно на дорогу, даже бровью не повел.
— А кто это «мы»? — спрашиваю я.
— Я, Клементина и остальные рабочие. Сад находится на моей земле, но он наш, общий, мы ухаживаем за ним. И решение отдавать урожай в детский дом тоже было коллективным.
— Это очень здорово, — тихо говорю я. — Нечасто такое встретишь.
— Да уж, — наконец он тоже на меня взглянул, но тут же отвел взгляд и снова уставился на дорогу. И хорошо, мне не понравилось, как он на меня посмотрел. Как будто с усмешкой. — Там, откуда ты приехала, наверняка нечасто.
— Прости, что? — я в недоумении смотрю на него.
— Ну ты просто производишь такое впечатление.
— Какое впечатление?
— Городской фифочки, — на этот раз он точно усмехнулся!
— И что? Раз я городская фифочка, то я людей не видела, что ли? — моему возмущению нет предела. Как он смеет делать обо мне выводы, не зная меня?
— Да видела, наверняка. Только городские редко склонны помогать нуждающимся, — какой-то отвратительный деревенский стереотип. Та внезапная теплота, которую я почувствовала минутой ранее, сменилась уже знакомой злостью.
— Чтоб ты знал, Феликс, благотворительность в наши дни довольно распространенное явление, особенно в городах, — язвительно сообщаю я, сделав акцент на слове «особенно».
— А-а, кто-то из твоих знакомых занимается благотворительностью? — спрашивает он с напускной любезной заинтересованностью, словно мы ведем светскую беседу.
— Конечно, — тут же отвечаю я. — Например, мой жених, Тадеуш, пару раз брал меня на благотворительные вечера.
— Ах, жених, — Феликс покачал головой и замолчал.
Едем в тишине. Я отвернулась к окну — мы уже проехали яблоневый сад и въезжаем на небольшую площадь вокруг которой расположились кирпичные здания.
— Благотворительные вечера не имеют ничего общего с настоящей помощью тем, кому она нужна, — тихо произносит Феликс, заглушив мотор, и, взяв Локи под мышку (а пес-то здоровый) ловко выпрыгивает из трактора. Я не успеваю ответить, но передо мной стоит задача поважнее — мне надо как-то слезть с этой дурацкой высокой ступеньки и не поломать ноги. Оборачиваюсь посмотреть, не идет ли Феликс мне на помощь, но он уже пошел в сторону ближайшего здания с вывеской «Пивоварня Новак». Ну и ладно, сама справлюсь, тоже мне, индюк.