Зал находился в предвкушении, нужно было произнести речь и начать пир, которого все так ждали. Глазами нашла Хелега, который уже сверлил меня взглядом. Пришлось перестать нервировать первого советника. Встав и жестом прекращая все разговоры, я обратилась к своим подданным:
— Жители благословенного края, последние несколько лет стали испытанием для нас, привыкшим к вечному лету. Но все вы стойко вынесли все беды, свалившиеся на страну с приходом долгой осени. Впереди нас ожидает долгая и трудная зима, но я уверена, мы все переживем её, если вы продолжите так же без устали трудиться и не оставлять близких в беде. Помните, наша сила в единстве! А сейчас. Да начнется пир во славу окончания тяжелых трудов! Вы, каждый из вас, заслужили его.
Я опустилась на свое место под бурные овации, и тотчас слуги вместе с некоторыми гостями начали выносить столы, уставленные блюдами.
— Все хорошо? — шепотом спросил Ирима, когда я обеспокоенно осматривала зал, всматриваясь в лица гостей.
— Не знаю, — ответила я. — У меня не очень хорошее предчувствие, здесь кто-то
есть, кто-то очень сильный.
Молодой принц положил свою ладонь на мою руку.
— Мы сумеем защитить тебя.
— Если бы дело было только во мне…
Когда гости утолили голод и жажду, большинство переместилось в дворцовые сады, там, поражая своим редким талантом, для них выступал королевский менестрель. Ирима решительно не хотел оставлять меня, пришлось настоять на том, чтобы он шёл развлекаться, нельзя вызывать подозрения. Чтобы юный принц не переживал, Хелег вызвался занять его место подле меня на время. Как только молодой золотоволосый сидх отошёл от меня на пару метров, его тут же окружила стайка молоденьких девиц всех сословий, в своих пестрых нарядах они выглядели как райские птички, щебечущие свои весёлые трели.
— Наследнику следует быть осторожнее, эти молоденькие стервы будут из него веревки вить, стоит лишь показать слабину, — тихо заметил Кайт Ши, наклонившись к моему уху.
— Я уверена в своём сыне, он рожден, чтобы стать королём, а поставить на место распоясавшихся девчонок точно сумеет, — ответила я, гордо вскинув голову.
И тут я ощутила, как по моей спине пробежало стадо мурашек, кто-то находился за моей спиной, кто-то достаточно сильный, чтобы заставить вздрогнуть. Страх сковал меня по рукам и ногам, такого не было давно, я не могла заставить себя повернуться и посмотреть в глаза этому неизвестному.
— Ваше величество, — услышала я позади голос верной Арианы, и меня тут же отпустило.
Медленно развернувшись и увидев перед собой того, кто так напугал меня, тут же впала в ступор второй раз. Моя челюсть некрасиво отвисла, нарушая все правила этикета. Рядом с первой фрейлиной стоял мужчина, от вида которого захватывало дух. Он был высок и хорошо сложен, даже немного худоват по сравнению с сидхами. Большие глаза, обрамленные иссиня-черными ресницами, были немного подведены, что меня немного удивило — среди мужчин в волшебной стране никто не подчеркивал свою красоту косметикой. Его лицо с резкими чертами и волевым подбородком, выражало холодную красоту, которая подчеркивалась чуть сероватым цветом кожи. Чёрные волосы, спускающиеся где-то до лопаток, аккуратно заплетены в простую косу. Но главным украшением, венчавшим голову, как я догадалась, отца Арианы были гладкие чуть загнутые на кончиках рога. Он улыбнулся, когда мой глупый ступор затянулся до неприличия долго, показывая жемчужно-белые зубы с острыми клыками.
Наконец, взглянув в фиолетово-лиловые глаза мужчины, я тоже улыбнулась, и чувство тревоги отпустило меня окончательно. Он чуть склонил голову и представился:
— Лорд Пан, я пришёл сюда выразить свою благодарность и уважение королеве объединенного королевства. Вы возвели мою дочь в высокий статус и дали ей голос в совете, что противоречит старым законам.
— Старых законов больше нет, они покинули этот мир вместе с Мэб, — ответила я.
— Чему мы все несказанно рады, — заметил Кайт Ши.
— Лорд Пан, позвольте представить вам первого советника, Хелега Кунотиджерноса.
Отец Арианы приветливо кивнул, но что-то промелькнуло в его глазах, я так и не поняла что. А вот подруга была на редкость молчаливая, это было на неё не похоже, при матери она вела себя как обычно. Неужели фомор был так строг к своей дочери?