— Вы так хотите этого союза?
— Так будет лучше, — ответил Кайт Ши.
Глубоко вздохнула, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце.
— Что ж, посмотрим, если не получится прочного мирного соглашения, то я соглашусь на свадьбу.
Хелег широко улыбнулся, и в ту же секунду оглушительный треск раздался на весь зал. Мы все дружно повернулись и увидели всё то, что осталось от моего кресла. Асталдо стоял, тяжело дыша и сжимая часть спинки, вырванную из несчастной мебели. Его горчичные глаза метали молнии, а губы были плотно сжаты.
— Похоже, кроме нового стола нам понадобится ещё и кресло. Ты уверена, что на советах тебе нужна охрана? Слишком много убытков от такой прихоти.
Конечно же Хелег пошутил, но поговорить с Асталдо стоило.
— Вы решите это потом, а сейчас нам пора на конкурс трубадуров, — Ариана была неумолима.
— Да, лучше я сейчас отвлекусь, а то от всех этих разговорах о браке неизвестно, с кем у меня начинается мигрень. Надеюсь, ты решишь сам, кого отправить в качестве послов? — обратилась я к Кайт Ши.
— Немедленно приступлю к выбору кандидата. Моя королева, желаю хорошего дня. Леди Ариана, — Хелег чуть склонил голову, выражая покорность, намека на которую, даже на миг, не промелькнуло в зелёных глазах.
Королевский отбор
В последнее время у меня все чаще болела голова. С чем это связано, я понятия не имела, такого не было уже много лет. Да и никаких болезней в волшебном краю не было, кроме ранений лекари ничего не лечили. А при моём дворе обязанности этого самого лекаря исполнял Хантал, к которому я самостоятельно не пойду. Вот так я и сидела, мучаясь с мигренью и массируя виски, пока очередной любитель возвышенного искусства мурлыкал свою песню под огромную арфу, которая весила в три раза больше него. Он, кажется, пел что-то о любви и верности, я не вникала в текст.
Я даже не поняла какой это был по счёту кандидат, Арианы в зале не было, она готовила своих подопечных к выступлению. Надо было отдать ей должное — в музыке она разбиралась. Пока у меня не заболела голова, было приятно слушать исполнителей. Музыка прекратилась, и голос стих, я подняла глаза и жестом руки позволила барду идти, даже не взглянув в его лицо. Но спустя несколько минут слуха коснулись звуки лютни и чистый высокий голос запел, прогоняя боль, пульсирующую в висках:
— Я ошибся —
Разделяя Жизнь и Смерть,
Даже небу
Грань не просто разглядеть.
Даже боги правды не знают,
Днём и ночью —
Им летать в пустоте!
Дальше — тишина…
Остров Всех Блаженных,
Сердца глубина,
Преклони… колени.
Передо мной стоял невысокий юноша, кажется, он был не старше Иримы, столько страсти плескалось в голубых глазах. Эта песня вызвала бурю эмоций в моём сердце. Перед глазами, покачивая на ветру раскидистыми ветками, встало величественное дерево с красными, как кровь, листьями. То самое под тенью которого я провела много дней. Именно тот священный мелон, что приютил меж своих корней короля Тир-На-Ног. Слеза скатилась по щеке и упала на бархат платья.
Дождавшись, когда мелодия перестала отражаться эхом от сводов тронного зала, я подняла взгляд на белокурого барда. Он слегка смутился, на щеках заиграл румянец, ну точно мальчишка.
— Как тебя зовут?
Мальчик встретился со мной взглядом, в его глазах было столько эмоций: восхищение, удивление и страх.
— Риен, ваше величество.
Я улыбнулась юному барду.
— Поздравляю, Риен, теперь ты придворный менестрель.
Юнец даже рот открыл от такого заявления, видимо, он ожидал чего угодно, но не этого. Но через мгновение справился с эмоциями и искренне улыбнулся мне. Может, они подружатся с Иримой? У мальчика совсем нет друзей, я считала, что это плохо для будущего короля, несмотря на негативный опыт его отца.
— Ты свободен, покои уже приготовлены, обратись к леди Ариане, она за тебя отвечает.
Юнец кивнул, не переставая улыбаться, и, покрепче перехватив свою лютню, бегом бросился к выходу из зала.
Я вздохнула с облегчением, хоть одна проблема решена, хотя она и не такая важная.
Когда я уже собиралась покинуть тронный зал и вызвать к себе Хелега с докладом, тяжёлые створки распахнулись, выпуская растрепанную и, что удивительно, обеспокоенную Ариану.
— Ваше величество, — она поклонилась мне и, с подозрением покосившись на Асталдо, изваянием, застывшим чуть позади трона, продолжила. — Вы уверены в своём решении, я не ошиблась?
— Что ты имеешь ввиду? — не поняла я ход её мыслей.
— Риен, он теперь придворный менестрель?
— Да, а в чем дело?
— Этот мальчишка, — первая фрейлина тяжело дышала, что выдавало её негодование.