— А я сказал, нечестно! — взвизгнул тот, и пол под нашими ногами обрушился в третий раз.
На лету я глянул вниз. Всё, это последний подвальный этаж, больше гаду отступать некуда. А на полу... Шипы!!!
— Амарел, осторожно!
Паладин услышал меня и начал сотворять в руке световой щит. Но влетевший ему в голову кирпич рассеял заклинание. До приземления оставалось меньше секунды, а я во все глаза глядел на тело в белом костюме, прикидывая, на какие из шипов он напорется. Вот эти три. И один из них вонзится прямо в сердце!
Нет, не позволю! Взывая ко всей своей концентрации, я прицелился и метнул клинок. В последний момент лезвие оказалось аккурат между грудью союзника и шипом и уберегло от смертельной раны. Но другие два всё же достигли цели. Один пронзил Амарелу бок, другой бедро. И означать это могло лишь одно.
Я остался один.
— Фух, а я уж боялся, что вы заметите, как настойчиво я пытаюсь заманить блондинчика в этот угол комнаты. Жаль, что ты, глазастик, не напоролся вон на те. Всего-то метром ошибся. Но ничего, с таким-то слабачком я и сам разделаюсь. Эй... Эй, чего это ты, мразь, улыбаешься?!
— Когда теряешь всё, остаётся лишь сражаться, — проговорил я, расплываясь в издевательской усмешке. — И встретить смерть с улыбкой на лице.
Ты ведь ещё слышишь меня, воительница?
— Гадёныш... Гадёныш... Ненавижу!!!
И со всех сторон в меня устремились каменные орудия, вырастающие из пола и стен. Беспорядочные атаки со всех сторон — такое мы уже проходили в подпольном бойцовском клубе. Меч сюда, рука сюда, нога сюда. Грациозное сальто, и я приземляюсь на пол без единой царапины. Каменная вакханалия продолжается, но я ловко избегаю каждой атаки, метаясь по неосвещённому залу.
Но бесконечно это везение продолжаться не может. Клоун справляется с раздражением, берёт себя в руки и начинает атаковать более грамотно. Очередной шаг — и моя нога проваливается в созданную врагом лунку в полу. Я беспомощно всплёскиваю руками, открываясь для атаки.
— Я сотру эту улыбку с твоего лица! — произносит клоун, занося каменный меч.
— Эй, про меня не забыл?
— А?
Обернувшись, шут удивлённо уставился на источник голоса. Удерживая равновесие на одной ноге и кривясь от боли, пронзательница отводила назад руку с копьём.
— Ой, я тя умоляю! Ты и в прошлый раз до меня не добралась, а теперь ещё и ножка бо-бо. Так, стоп, погоди-ка. Это что за хват такой? Неужто метнуть собралась? Так бесполезно же. Или что-то задумала? Или блефуешь? А, сложно! Но дай-ка я тебя на всякий случай прибью.
— Про меня не забыл? — произнёс я, вонзив клинок в зазор брони на спине.
— Аргх! Вот же настырный!
Но вместо того, чтобы отвлекаться на меня, клоун просто отскочил в сторону и сосредоточился на Фенри. А моя нога всё ещё заперта в лунке, и на помощь напарнице не прийти! Если только...
— На всякий пожарный! — объявил клоун, вырастив на моём пути каменную стену. Тонкую, но достаточную, чтобы отразить брошенный меч. — А теперь посмотрим, успеет ли эта воинственная девка зарядить свою супер-дупер ульту прежде, чем я швырну в неё колышком!
— Фенри, не сейчас! Прячься! — крикнул я. Но по взгляду воительницы понимал — сейчас. Или никогда больше.
Обломки штукатурки под ногами клоуна вдруг взорвались брызнувшим кверху фонтаном. Едва ли это могло причинить вред каменной броне, но на всякий случай он всё же отскочил назад. И болезненно вскрикнул:
— Ай-ай-ай!
Присмотревшись, я понял, что причинило клоуну боль. Из его левой стопы торчал острый шип. Ещё один неосторожный шаг — и во вторую вонзается такой же. Но откуда? Кто мог разложить по полу эти ловушки, да ещё и удалённо?
Ответ пришёл, прозвучав сверху:
— Фенри, давай! — выкрикнула Лирина, медленно спускаясь вниз. — Я держу его!
Взгляд пронзательницы снова изменился. Теперь в нём читалась не отрешённость, а смерть. Смерть не воительницы, а её врага.
***
— Гилен, ты не представляешь, насколько внимательно я тебя сейчас слушаю, — произнесла Фенри, повернувшись ко мне.
— Так... Басс говорит, проблема в том, что ты держишь своё естество, свой воинский дух в себе. Словно запираешь его в рамках своего тела. Если отдать часть себя оружию, то копьё сможет задействовать навык и без прямого контакта с телом. Только вот... техника эта крайне опасная, и в какой-то степени нарушает правила. Используя её, ты рискуешь сильно себе навредить... И даже погибнуть.
— Я же воительница. Что мне какие-то раны или смерть? — усмехнулась копейщица. — Рассказывай дальше.
***
Тело Фенри вспыхнуло ярким красным пламенем. Поначалу бесконтрольное, оно начало собираться в одной точке, устремляясь к месту своего назначения — правой руке, удерживавшей копьё.
Это видели простые люди, глаза же Иммикера, переведённые в режим магического зрения, показывали иное. Магия жизни и смерти. Опасная, нехорошая магия. Это уже не просто передача воинского духа — Фенри отдавала оружию в руке свою жизненную энергию. Малейшая ошибка в расчётах, и этот выстрел станет для неё последним. Молю тебя, только не ошибись...
Мускулы и вены на правой руке пронзательницы вздулись, готовые вот-вот лопнуть. Из носа потекла струйка крови. А следом за ней изо рта, глаз и ушей. Аура выдавала нестерпимую боль, но окровавленное лицо по прежнему выражало лишь смерть.
— Эй-эй-эй, успокойся, девчуля! — запаниковал клоун, не в силах сдвинуть ноги с места. — Давай спокойненько поговорим, как цивилизованные люди!
Ответом ему были четыре слова:
— Я. БОЛЬШЕ. НЕ. ПРОИГРАЮ!!!
Резкое, многократно отработанное движение всем телом, и смертоносный снаряд, вобравший в себя волю и жизнь хозяйки, устремился к цели. Вызванный им поток ветра разнёс тонкую преграду передо мной, вырвал меня из лунки в полу и отшвырнул к стене. Грохот слева и фонтан каменной крошки дали понять, что копьё пробило стену на другом краю комнаты.
А клоун с широкой сквозной раной в сердце медленно завалился на пол и рухнул в груду обломков.
Глава 15. Даже у таких, как ты
— Лирина, помоги мне! — крикнул сверху Фехтер и махнул вниз.
— Предупреждай, мать твою! — выругалась гравитатор, перехватывая хавка своей силой и замедляя его падение.
Я же осматривался и размышлял. Брошенное копьё не просто вонзилось в стену на своём пути, а пробило её насквозь и скрылось с другой стороны. Если всё так, как я думаю... Да, нельзя с этим затягивать!
— Диспетчер! — крикнул я в микрофон. — Срочно пришлите бригаду рабочих и организуйте поиски копья! Найдите его как можно скорее, во что бы то ни стало!
«Сделаем! Не знаю, зачем, но сделаем!» — раздался уверенный ответ на том конце.
Уже успевший спуститься хавк бросился к воительнице и подхватил её, не дав упасть на пол.
— Фенри! Не смей умирать! Слышишь меня?! Не смей!
Духовное зрение показывало, что пронзательница пока жива. Из-за применения запретной магии аура сильно искорёжена, да и тело наверняка тоже, но жива. Главное, чтобы побыстрее отыскали копьё. Но эта часть от меня уже никак не зависит. Лучше убедиться, что враг действительно повержен, а не встанет, как рассекатель, и не объявит, что до этого момента просто дрался не в полную силу.
Клоун лежал на земле, не предпринимая никаких попыток залепить рану или ударить напоследок. Под ним стремительно растекалась широкая кровавая лужа. Белая маска слетела с лица, слой каменной брони на нём тоже искрошился, и я увидел лицо. Улыбающееся лицо.
— Так вот она какая... смерть... — прохрипел Гекто, глядя в потолок. — Странное дело... Я улыбаюсь... но едва ли кто-то... от этого заплачет... Ха... Ха-ха... Ха-ха-ха-ха-ха...
— Кто-нибудь обязательно заплачет, — произнёс я, глядя на его погасшую ауру. — У каждого из нас есть тот, кто будет горевать по нашей смерти. Даже у таких, как ты.
«Мехито, слышишь меня? — раздался в гарнитуре голос диспетчера. — Сгоняй-ка по-шустрому на запад от здания. Свидетели видели, как копьё вылетело из склона с той стороны».