-- Позволите ли переписать? -- поинтересовался Райн.
-- Вы знаете эти письмена? -- ответила вопросом на вопрос Бергдис.
-- Это древний язык, на котором раньше говорили по всему Быку. Все наши языки пошли от него. Есть несколько ученых, которые расшифровывают старые надписи и которые хорошо разбираются в нем... я могу позаимствовать их знания, и они не догадаются, для чего это было нужно.
"Держи карман шире, не догадаются, -- мрачно подумал Стар. -- Если ты будешь искать этих людей через Галлиани. Старик наверняка догадается... или ты уже успел свести какие-то свои знакомства?"
Бергдис задумалась.
-- Нет, -- сказала она. -- Лучше потратить еще немного времени сейчас. Вы и впрямь будете записывать -- а я буду диктовать. Имена каких земель вам нужно знать?
И тут Стара словно обухом по голове ударило. Истинные имена стран и областей -- вот что хотел получить Райн от Бергдис, и вот что она ему сейчас предлагала! Власть над всем Закатом, то, что Райн обещал Хендриксону -- вот она. Настоящая. Не временная. Не та, которую милостиво выдали Хендриксону боги - бери все, до чего сможешь дотянуться, покуда жив, как крошки смахнули со стола -- но та, которая продлится поколениями.
Не зная имени земли, невозможно подчинить ее и управлять ею. Сколько ни сжигай деревни, сколько ни устраивай переселения народов, земля отвергнет незнающего правителя и повернется к тем, что смогут позвать ее по имени. К богам, например.
На Континенте имена земель знали только боги и старшие жрецы. Но связаться со жречеством через Фильхе не удалось...
В один момент все стало кристально ясно Стару. Так вот что было истинной целью Зарадаганской поездки -- вовсе не древние доспехи, с помощью которых можно, якобы, переломить ход кампании в Радужных княжествах! А этот секрет -- секрет стратегически опасный, который полностью изменит расстановку сил на Закате. Если удастся сохранить в тайне от всех прочих, что Рыцарь Оливы владеет этим знанием... кто знает, может быть, Хендриксон и победит богов.
-- Пусть решит мой друг Ди Арси, -- сказал Райн. -- Пусть он назовет земли, которые рассчитывает удержать -- потому что это его детям править этими землями. А вовсе не Хендриксону.
Сказать, что Стар был ошарашен -- значит, не сказать ничего.
***
Той ночью Стару Ди Арси снился сон. Он ничем не походил на видения богов; сумбурный, путаный как все сновидения. Сначала они долго ехали какой-то широкой равниной вместе с Райном, причем Стар все время пытался выучить его какой-то песне, а астролог отказывался. Если же и брал какую-то ноту, то это выходило у него так фальшиво, что лучше бы и вовсе не пытался. Третьей с ними должна была бы быть Вия, но во сне она все время превращалась то в Агни, то во Фрейю (скакун под ней тогда становился сгустком чистого огня), а то и вовсе исчезала. Стару почему-то становилось легче, когда она уходила -- во сне он знал, что это не просто Вия, а соглядатай. Он потащил астролога все дальше и дальше: во сне Райн, в отличие от яви, ему не перечил. Равнина куда-то исчезла; они долго шли по пустыне, потом по лесу, спускались куда-то пещерами; за поворотом скального коридора мелькнули казематы под ратушей Адвента, потом Райн сказал, что над ними протекает речка Флер -- вот-вот будет Янтарный брод, и тогда придется спешиться.
"Что ты мелешь, -- хотел сказать Стар, -- мы ведь и так идем пешком!", но не успел, потому что Райн пропал. Каким-то образом Стар Ди Арси оказался в подвале под замком Арси, что в Зеленом княжестве -- ну точь-в-точь такой же, каким Стар его помнил: горы хлама, бочки с соленьями и дверь в винный погребок. Стар однажды был там с отцом, и помнил, что там узко, тесно, и всего один ряд бочонков. Обычно дверь эта всегда была заперта; ключ от этого погреба имелся только у отца, даже у матери его не было.
Во сне же дверь оказалась приоткрыта, оттуда выбивались языки огня -- именно огня, а не просто света.
Во сне Стар даже не подумал о том, чтобы потушить огонь. Он знал, что нужно войти в эту комнату -- ну и вошел, проще простого. Жара он совсем не чувствовал.
За дверью оказалась, как ни странно, комната, которую он обычно занимал в Чертовом Замке -- только обстановка чуть пороскошней: изукрашенная тяжелая мебель по моде Священной Империи вместо простой, принятой на Островах. Балдахин с кистями над кроватью... Кровать, кстати, была раскрыта, простыни смяты и засыпаны черными перьями вперемешку с тлеющими углями. Ничего не горело и даже не думало.
А по комнате расхаживал черноволосый курчавый юноша в кожаной одежде необычного кроя и безоружный... а нет, не безоружный: к креслу прислонился трезубец в рост человека, странного вида: с длинными зазубренными лезвиями (полмеча каждыми). Впрочем, во сне Стар знал, что такое оружие бывает; знал, что оно называется шот и даже, кажется, умел им пользоваться -- левое плечо знакомо заныло.
"А, привет! -- сказал юноша весело. -- Здоров же ты упираться, братец! Насилу тебя сюда затащил".
Глядя в его веселое, хищное лицо, Стар сперва подумал: "Это отец в молодости". Потом решил, что нет, не отец, а Симон (у отца волосы не вились), а потом догадался, что у юноши его лицо. Ну, почти. Этот был постарше: у него уже росли усы и бородка.
Поняв их сходство, Стар почти сразу сообразил, что это Кевгезстармель. Он бы и раньше его угадал, да традиционные изображения этого бога были уж очень примитивны, и на них и это одеяние, и это оружие выходили совершенно непохожими.
На всякий случай Стар положил руку на рукоять Косы: разумеется, меч был с ним и во сне.
"Не трогай железяку-то, -- оскалился Кевгезстармель. -- Тезка. Ни к чему она. Додумался тоже -- свой сон разносить! Ты мне пока в своем уме нужен".
"Нужен, значит? -- спросил Стар. -- Чтобы тело мое захватить?"
"Иди ты к Ормузду в задницу, и тело свое захвати, -- мрачно посоветовал Кевгезстармель и рухнул в кресло. -- Тоже мне, драгоценность! Оно и так мое, по праву: если бы не я, ты бы даже не родился. Можешь астролога своего спросить. Но сейчас на поверхность вылезать в такой ситуации -- дураков нет".
"То есть как? -- удивился Стар. -- То есть ты специально тут сидишь?"
"Ну да. А чего я там забыл, снаружи? То есть нет, конечно, сначала я рвался, пока не понимал, чего вокруг тебя творится. Кстати, поздравляю: вкус на баб у тебя хороший, почти как у меня".
"Чего ты хочешь? -- спросил Стар. -- Зачем снишься мне сейчас? Не снился, не снился, и вот..."
"Женушку свою почуял, -- хмыкнул Кевгезстармель. -- Дражайшую вертихвостку Фрейю... И разговор я ваш с ней слышал... и она меня, кажется, учуяла. Ну да это ничего. Они сейчас со мной ничего сделать не смогут -- и с тобой тоже. Ты и я, мы им оба нужны. Главное, что я под их дудку больше плясать не буду. Хватит, наигрался!"
Странный он был, Кевгезстармель. Молодой какой-то, без ожесточенности, без наслаждения яростью. Да и безжалостным не выглядел, каким должен бы.
"Что смотришь? -- спросил Кевгезстармель. -- Гадаешь, куда мой огонь делся?"
"Вроде того", -- кивнул Стар.
"Вот пусть и они погадают, -- хмыкнул бог. -- Так что, парень, я тебе хочу сказать: хочешь верь, хочешь не верь, но я твой союзник сейчас. Доказательство -- что выбраться ни разу не пытался после того случая и не вредил тебе никак. А сейчас слушай важное. Фрейя тебе правду сказала. У нас было соглашение с богами. Мы знали, что одному из нас нужно воплотиться среди людей, чтобы стать новым богом... таким богом, который совместит в себе божественное начало и человеческое. Иначе тут нам не закрепиться, и Нижние Земли не осушить. Мы решили бросить жребий... ну, ужесточили требования к пастве, каждый по чуть-чуть. Ра вот свинину запретил, Тор -- спиртное... все думали, его свергнут. Нет, пришли за мной! Хотя уж я-то всегда всем все разрешал, пока они воевали вдосталь и жертвы мне приносили, -- Кевгезстармель мрачно рассмеялся. --Наверное, потому и возмутились: распустил я их, вот что. Вот так и легли гости; братец Вискондил подкинул твоему папаше и горе-завоевателю заколдованное оружие -- а дальше рассказывать-то нечего, дальше ты все знаешь".