Э л е н. Что-нибудь плохо, Серьежа?
С е р г е й. В моей семье беда, Элен.
Э л е н. Что случилось?
С е р г е й. Что такое контрактура кисти руки?
Э л е н. Это… это когда… такая травма… пальцы рук потеряют подвижность… Это плохо… Выходит из строя рука. Но для жизни это… нет опасности.
С е р г е й (после продолжительной паузы). Есть у Александра Блока строчки:
Э л е н. Эти слова больше подходят… для меня.
Внося с собой нахлесты звенящей пурги, в избушку врывается Е г о р. Он, как и все, в меховых унтах, в заячьей шапке, в полушубке, меховых рукавицах. Русая борода сильно изменила его облик.
Е г о р (хватает за руки Элен, кружит ее по избушке). Элен!.. Милая!.. Через два дня мы будем стоять на Красной площади и слушать бой курантов!.. В Москве сейчас тепло и светит солнце!.. Ну улыбнись же!..
Через открытую дверь на Егора смотрит Сергей.
Сережа, у тебя ужасный вид!.. Черти полосатые, почему вы не рады?!
С е р г е й (входя в общую комнату). Элен, ты сегодня не была на воздухе. Ступай к самолету, поможешь экипажу разгружать приборы. Они не тяжелые. Мы с Егором придем минут через десять.
Э л е н. Вам нужно… остаться… двое?.. (Надевает шубу, варежки, подпоясывается, уходит.)
Е г о р (раздеваясь). Ты что такой смурной? Уж не прокол ли в расчетах?
С е р г е й. В расчетах все сходится.
Е г о р. А что у тебя на лице вселенская скорбь?
С е р г е й. Из дома письмо. У Татьяны беда.
Е г о р. Что такое?
С е р г е й. Месяц назад попала в автомобильную катастрофу. Искалечило кисть правой руки. Необратимая контрактура.
Е г о р. Контрактура?.. Что это значит?..
С е р г е й. А это значит: жить будешь долго — играть никогда. А ведь она пианистка.
Е г о р. Дай письмо.
Сергей подает Егору письмо, тот читает.
Катастрофа?! При каких обстоятельствах?..
С е р г е й. Это уже не имеет значения.
Продолжительная пауза.
Е г о р. Ну что я тебе скажу?.. Мы с тобой знаем друг друга с того дня, когда твой отец первый раз привез тебя на охоту на наши озера. Потом — пять лет в университете в одной группе, больше года здесь… Думаю, что ты меня знаешь.
С е р г е й (грубо). Короче!..
Е г о р. Если у Тани не получится жизнь с Игорем и если у нее что-то осталось ко мне от прежнего — я готов ей простить все.
С е р г е й. Этому не бывать!
Е г о р. Почему?
С е р г е й. Надо смотреть правде в глаза. Ты же знаешь — Таня предала тебя! Говорю тебе об этом как родной брат Татьяны, который ее любит и которому ее очень жалко. Но я жалею ее как брат. А ты хочешь пожалеть по-другому.
Е г о р. Знаешь что?! Ты много на себя берешь!
С е р г е й. Учти одно: если ты хочешь соединить свою судьбу с Татьяной из жалости — во мне ты увидишь своего врага! (Пауза.) Нет, Егор, не надо… Жалость твоя убьет Татьяну, она ее всегда будет чувствовать… А так, одна, она справится. Она сильная.
Е г о р. Ты все сказал?
С е р г е й. Нет, не все.
Е г о р. Договаривай, раз начал.
С е р г е й. Напрасно своим пуританским равнодушием ты мучаешь Элен. Ты же видишь, как она любит тебя.
Е г о р. Что, что?!
С е р г е й. Перечитай рассказ Льва Толстого «Отец Сергий». Выведен там один этакий чудачок. Разумом он хотел погасить в себе бунтующую плоть. Пытался, а не получилось.
Е г о р. Однако ты злой!
С е р г е й. Я все сказал. (Одевается.) Пойду на разгрузку. Да проверь, не ошиблась ли Элен в вычислениях. Последнюю неделю, когда стало известно, что мы покидаем остров, она живет как во сне. Не видишь этого только ты один. (С порога.) Я ее пришлю. Хорошенько проверьте последние отчеты. В Москве этим заниматься будет некогда. (Уходит.)
Егор погружается в записи, лежащие на столике Элен. Встает, ходит по избушке, курит. Входит Э л е н. С мороза она разрумянилась.
Э л е н. Серьежа мне велел к тебе. (Раздевается.) Нужно проверить мои расчеты. (Греет дыханием озябшие пальцы.)
Е г о р. Через месяц, Элен, мы будем спасаться от жары на берегу Атлантики. (Мечтательно.) Французская Гвиана! В одном названии — и музыка, и тайна, и поэзия…