Е л е н а М и х а й л о в н а. Какое сегодня число? Забыл?
А н д р е й (пожимая плечами). Тридцать первое августа. А что?..
Е л е н а М и х а й л о в н а. Этот день ни о чем тебе не говорит?
А н д р е й. Что-то ничего не могу припомнить.
Е л е н а М и х а й л о в н а. Твоему отцу сегодня исполнилось бы тридцать восемь лет. Каждый раз в этот день я покупала бутылку хорошего вина и цветы. Твой отец больше всех цветов любил гвоздики. Красные.
Оба смотрят на портрет Николая Рокотова. В дверь заглядывает т е т я Д а ш а.
Т е т я Д а ш а. Михайловна, пироги подгорают! (Скрывается.)
Елена Михайловна выбегает из комнаты. Андрей подходит к портрету, пристально смотрит на него. Потом садится на диван, откидывается на спинку, закрывает глаза.
Из окна видно, как в палисаднике крадется О л ь г а. Ей лет семнадцать. У нее русые косы. Она протягивает через окно марлевый сачок и надевает его на голову Андрея, а сама прячется. Андрей снимает сачок с головы, подходит к окну, видит Ольгу, которая весело смеется и тут же вскакивает на подоконник.
А н д р е й. Ты, как всегда, в своем репертуаре.
О л ь г а (стоя на подоконнике, делает широкий жест). Из всех путей к желанной цели признаю единственный!
А н д р е й. Какой?
О л ь г а. Кратчайший!
А н д р е й. А если на пути скала?
О л ь г а. Если эта скала стоит на пути человека, то ее взрывают!..
Андрей подхватывает Ольгу на руки, кружит ее. В комнату с пирогами на листе входит Е л е н а М и х а й л о в н а.
Ой!.. (Вырывается из рук Андрея.) Простите, Елена Михайловна… Я нечаянно… Я больше не буду. Это он виноват.
Е л е н а М и х а й л о в н а. Прощу, стрекоза, если поможешь накрыть на стол. (Ставит на стол пироги.)
О л ь г а (подбегает к столу). Сколько вкусных вещей!.. Ужас!.. Можно подумать, что у вас сегодня праздник!.. (Расставляет тарелки, раскладывает ножи, вилки.)
Е л е н а М и х а й л о в н а (вздохнув). Когда-то, до войны, действительно в этот день, Олечка, у нас каждый год бывал праздник.
Елена Михайловна и Ольга хлопочут у стола. Им помогает Андрей. В дверь снова заглядывает т е т я Д а ш а.
Т е т я Д а ш а. Михайловна, письмо. Доплатное. (Скрывается за дверью.)
Елена Михайловна выходит и тут же возвращается.
Е л е н а М и х а й л о в н а. Это от кого же? Казенный штемпель… (Хмурясь, читает обратный адрес письма.) «Московский военный госпиталь имени Бурденко, второе отделение, третья палата. Осташевский». Странно! Никогда в жизни у нас не было знакомых Осташевских. (Разрывает конверт.) Ума не приложу. Осташевский… (Читает письмо.) «Уважаемая Елена Михайловна и Андрейка! Это письмо пишет вам бывший однополчанин вашего погибшего мужа и отца Николая Рокотова. (Пауза.) Умирая, Николай передал мне письмо, написанное вам. Оно было без конверта. Успел назвать ваше имя и отчество, а адрес не успел сказать. Умер на моих глазах. Больше трех лет я носил в кармане солдатский треугольник с надеждой, что когда-нибудь обязательно найду вас и вручу вам прощальное письмо вашего мужа и отца».
О л ь г а. Это… Это же потрясающе, Елена Михайловна! Немедленно разыскать этого человека!.. Я знаю, где находится этот госпиталь!.. В прошлом году мы всем классом навещали раненых.
А н д р е й (взволнованно). Читай дальше, мама.
Е л е н а М и х а й л о в н а (продолжая читать письмо). «С фронта я посылал несколько писем в адресный стол Москвы, но ни на одно письмо ответа не получил. Может быть, и до сих пор я не узнал бы вашего адреса, если бы не одно случайное обстоятельство. После тяжелого ранения меня привезли в Московский военный госпиталь. Я потерял много крови. Когда я совсем уже умирал, мне сделали вливание. Я хотел знать, кому я обязан жизнью, — и мне сообщили, что кровь принадлежит некоей Рокотовой Елене Михайловне. И тут я узнал, что вы живете в Сокольниках…» (Пауза.)