Е г о р. Может, потихоньку поедем в Новосибирск? Там, глядишь, и в госпиталь положат.
С а в е л и й. Осточертел он мне, этот госпиталь.
Е г о р. А что сделаешь, жить-то надо.
С а в е л и й. Может, денечка через три-четыре полегчает, встану, и поедем. Для гостинца не мешало бы хорошенько лещей прокоптить. Леонид Сергеевич страсть как любит лещей моего копчения.
Е г о р. Я пробовал.
С а в е л и й. Ну как?
Е г о р. Можно подавать на свадебный стол.
С а в е л и й. Дожить бы до этого дня.
Е г о р. А ты поменьше волнуйся и не жадничай на работу.
С а в е л и й (встает, медленно надевает сапоги, закуривает). Не волнуется, сынок, одна гусыня, когда ее откармливают для праздничного стола. А я человек. И у этого человека есть сын и дочь. И их нужно выводить в люди.
Е г о р. Сын твой уже с дипломом и получил хорошую работу.
С а в е л и й. А Наташка?
Е г о р. Наташка в жизни не пропадет. Она умеет царапаться.
С а в е л и й (прикладывая ладонь к сердцу). Болит… Боюсь, как бы он, стервец, не шевельнулся. (Переломил ружье, осмотрел стволы.) Как у тебя с армией? Осень подходит. А то сыграешь свадьбу, и тут же забреют на два года.
Е г о р. На днях вызывали в военкомат. Дали отсрочку. У нас сейчас планируются серьезные работы на островах в Ледовитом океане. Будем запускать метеорологическую ракету.
С а в е л и й. Зачем вы ее, сердешную, собираетесь запускать с этих самых островов?
Е г о р. Нужно, отец! (Загораясь.) Мы должны обуздать природу. А для этого нам нужно знать все капризы и повадки воздушной оболочки нашей планеты.
С а в е л и й. Нельзя ли все это как-нибудь попроще, чтобы я со своими четырьмя классами понял, что это дает нам, людям, на Земле?
Е г о р. Многое дает, отец. Мы близки к тому, что скоро будем укрощать молнии, программировать дожди, руководить ветровым режимом на Земле. Понадобится пролить над полями Украины или Поволжья миллиарды кубометров воды — и мы, сидя в космической лаборатории, только включим два-три рубильника, нажмем три-четыре кнопки — и на Украину, на Поволжье прольется столько дождей, сколько запросят от нас хлеборобы.
С а в е л и й. Сказка!..
Е г о р. А мы из сказки и делаем быль.
С а в е л и й (после паузы). Когда же намечается у вас поездка на ледовитые острова?
Е г о р. В ноябре или в декабре.
С а в е л и й. И на целых два года? Может, со свадьбой-то повременили бы?
Е г о р. Все уже решено.
С а в е л и й. Ну что ж, сынок, мир вам и любовь. Ты входишь в хорошую семью.
На улице раздастся лошадиное ржанье.
Е г о р. Кто-то приехал. (Выходит и тут же возвращается.) Открытка.
С а в е л и й. От кого?
Е г о р (читает). От Татьяны.
С а в е л и й. Уже соскучилась?
Е г о р. Просит приехать.
С а в е л и й (ружье повесил на плечо, подпоясался патронташем, прошелся по избушке). Поедешь?
Е г о р. Нужно ехать, раз зовет.
С а в е л и й. Хлопоты перед свадьбой — дело житейское… Ну что ж, трогаем? Нужно успеть в сберкассу до закрытия. (Продолжительная пауза.) В этой рыбацкой избушке ты сделал первые шаги. В этой же избушке ты еще до школы научился читать… Сразу же с выпускного вечера ты прибежал ко мне в эту избушку и порадовал меня золотой медалью. Сейчас ты инженер, женишься… Спасибо, что не забываешь отца. А эту штуку (похлопывает себя ладонью по груди) из крупповской стали я обманывал двадцать шесть лет. Хочу обманывать ее еще столько же, чтобы научить рыбачить внуков и дождаться, когда ты, сын мой, сумеешь укрощать молнии.
Затемнение.
Квартира Ракитиных. Т а н я перед зеркалом поправляет парик, напевает песенку. Раздается телефонный звонок. Она снимает трубку.
Т а н я. Костя? Привет… Его нет дома. Поехал на аэродром встречать папу. Хорошо. Обязательно передам. (Кладет трубку. Продолжает вертеться перед зеркалом.)
В коридоре раздается один продолжительный звонок и один короткий. Бежит в коридор. Оттуда слышатся возгласы радости, шум… Входят Е г о р и Т а н я.