– А зачем тебе спальный мешок? Ты ходишь в походы?
Отойдя от стола, Артём уселся в глубокое кресло, вытянул ноги и запрокинул голову вверх.
– Нет, не хожу.
– Тогда зачем он тебе?
– Я купил его на будущее, – нехотя признался Артём. – И после нашей гонки я собираюсь использовать его по назначению.
– Это как?
Закрыв глаза, Артём тихим голосом ответил:
– Я хочу осуществить свою мечту и отправиться в путешествие. Я объеду всю Европу на своём велосипеде, а, может, не ограничусь этим и поеду куда-нибудь ещё. Например, в Азию. Я долго собирался, но всё никак не мог решится. Но скоро настанет идеальный момент, потому что после гонки возвращаться мне будет уже некуда. Это будет и тренировка, и путешествие. Я покатаюсь, наверное, до начала осени, а потом приеду назад в город и попробуюсь в профессиональном маунтинбайке. Пару месяцев назад после моей последней гонки меня приглашали пройти отбор в клуб «Динамо», но потом я столкнулся с Клясовым и понял, что ещё недостаточно готов...
– Ну, по сравнению с Вадимом никого нельзя считать достаточно готовым, – глубокомысленно заметил Дима. – Кстати, тебе следовало сразу попробоваться в клуб, в который тебя приглашали. Ты бы наверняка прошёл. – Артём молчал, и тогда Дима спросил: – Слушай, а ты серьёзно насчёт путешествия?
– Ага.
– А чем же ты будешь питаться? И где спать?
– Спать – в спальном мешке, а на еду можно заработать. Найти разовую работёнку на день не очень сложно. На крайняк – буду просить милостыню. Сделаю табличку и напишу что-нибудь вроде «подайте на еду путешественнику из далёкой России». Надеюсь, в Европе обитают не сильно жадные человеки. Короче, как-нибудь выживу. – Хлопнув по подлокотникам, Артём сел в кресле прямо и бодрым голосом сказал: – Ладно, хватит обо мне. – Он вытянул руку к журнальному столику и схватил две книги, называвшиеся «Внутренний мир Windows Server» и «Я – не ламер!» – Это твои учебники?
Смутившись, Дима признался:
– В первой книжке мне не всё понятно, поэтому приходится пользоваться второй.
– Да, чувствую, ты в своём универе круглый отличник.
– Вообще-то, так и есть, – гордо заявил Дима. – Мне обычно ставят четыре или пять. И ещё не было таково, чтобы я не получил зачёт.
– Да, хотел бы я быть твоим преподом, – мечтательно произнёс Артём. – За несколько лет накопил бы себе на хату и шикарную тачку...
– Ну-ну, я сам делаю все задания и честно получаю за них свои оценки, – обиделся Дима. – Мой папа не лезет в мою учёбу.
Артём иронично приподнял бровь.
– Серьёзно? По-моему, твой папа кое-что от тебя скрывает. – Увидев на журнальном столике толстую потрёпанную тетрадь, от руки озаглавленную «тиория тренеровочново працеса», Артём моментально утратил желание подшучивать над Димой, бережно взял её, раскрыл примерно посередине и принялся вчитываться в кривой почерк своего товарища. – Окислительные мышечные волокна, гликолитические мышечные волокна... Митохондрии... возможно достичь предельного насыщения мышц митохондриями примерно за стодневный срок. – Он с удивлением вытаращился на Диму. – Что это значит?
Почесав затылок, Дима наморщил лоб и нерешительно ответил:
– Насколько я помню, митохондрии – клеточные элементы, в которых синтезируется аденозинтрифосфорная кислота, которая является основным переносчиком энергии в клетке. То есть, чем больше в организме митохондрий, тем лучше происходит энергообмен и тем лучше мышцы насыщаются кислородом. А число митохондрий увеличивается за счёт тренировок. Когда их количество на максимуме, считается, что спортсмен достиг пика своей формы. Примерно так.
Исподлобья взглянув на Диму, Артём продолжил листать тетрадь, вычитывая подчёркнутые предложения:
– Чтобы мышцы росли, их необходимо закислять... Умеренные силовые упражнения необходимы для увеличения количества гормонов, которые помогают выдержать большие тренировочные объёмы... Соотношение быстрых и медленных, выносливых, мышечных волокон зависит от наследственности и практически не поддаётся изменению... Быстрые и медленные волокна делятся на окислительные (окисляют молочную кислоту, не позволяют ей накапливаться в мышцах, и поэтому спортсмен меньше устаёт при продолжительных нагрузках; эти мышечные волокна работают при любой интенсивности с постоянной мощностью) и гликолитические (не окисляют молочную кислоту, работают максимум 30 секунд, отвечают за объём мышцы и силу)... Гликолитические мышечные волокна под влиянием тренировки можно превратить в окислительные, которые требуются в видах спорта на выносливость... – Оторвавшись от тетрадки, Артём с недоверием спросил: – Дима, а ты хоть сам понимаешь, что здесь написано?
– Немного. Некоторые слова слишком сложные, и весь смысл не всегда понятен, поэтому я просто выучил эту тетрадку наизусть. – Подойдя к компьютерному столу, Дима взял с полки ещё три толстых тетради и кинул их на журнальный столик. – Эти тетради я тоже выучил наизусть. В них мои заметки по теории и методикам тренировок, которые я начал выписывать из пособий и записывать со слов тренера с четырнадцати лет. И ещё я записывал свои наблюдения за другими спортсменами из моей бывшей команды. – Увидев воодушевление на лице Артёма, Дима поспешил огорчить его: – Но все методики тренировок подходят только для спринтера. Для горняка, типа тебя, они бесполезны. И даже вредны.
Пропустив половину сказанного мимо ушей, Артём с надеждой уточнил:
– Совсем-совсем бесполезны?
– Ага. Всё, что я записывал, предназначено для тренировки спринтерского рывка. Некоторые методики помогли бы тебе брать холмы, если бы ты готовился к гонке кросс-кантри, но мы поедем по шоссе.
– А может, для меня найдётся что-нибудь полезное? – не сдавался Артём. – Как мне правильно тренироваться, чтобы стать к гонке сильнее?
– Ты и так правильно тренируешься. Тренер даёт тебе и мне оптимальную нагрузку. – Дима ненадолго задумался. – Впрочем, я бы посоветовал тебе на время прекратить твои самостоятельные занятия. Что ты делаешь дома после тренировки? Бегаешь? Приседаешь? Как часто? Каждый день?
Дернувшись в кресле, Артём умоляющим тоном попросил:
– Только не говори ничего Ежову.
– Не бойся, не скажу. Хотя он давно подозревает, что ты не ограничиваешься тренировкой на велосипеде.
– Ладно он, а ты-то как догадался, что я каждый день делаю приседания?
Дима пожал плечами и ответил:
– Не знаю. Я просто вижу такие вещи. У тебя прибавилось немного мощности и совсем мало скоростно-силовой выносливости. Хотя после наших тренировок ты должен был добавить именно в специальной выносливости. А ещё ты очень сильно устаёшь. Вот поэтому я подумал, что ты много занимаешься самостоятельно. Кстати, сколько раз ты приседаешь, если не секрет?
– В общей сложности, десять тысяч раз, – поерзав в кресле, признался Артём. – За один подход у меня получается присесть около шестисот раз. Всего в течении вечера я делаю семнадцать подходов.
Дима озабоченно нахмурился.
– Десять тысяч... многовато. Как колени?
– Я не опускаюсь слишком низко. Я приседаю ровно настолько, насколько у меня сгибаются ноги, когда я кручу педали.
– Правильно, побереги суставы, – кивнул Дима. – Но я хочу, чтобы ты на эту неделю забыл о своих приседаниях. Когда твои ноги отдохнут, сразу поймёшь, чего ты добился за последние три недели, и покажешь на тренировке свою реальную силу.
С сомнением пожевав губы, Артём уточнил:
– Тогда получается, что приседания мешают мне развивать скоростно-силовую выносливость?
– Не приседания, а усталость, – поправил его Дима. – Из-за неё ты не можешь работать на полную, поэтому замедляется прогресс.
– Но я не могу совсем ничего не делать, – запротестовал Артём. – Мне недостаточно тренировки на велосипеде. Если не буду делать больше, чем от меня требуют, тогда я до пенсии не догоню Вадима.