Максим Афанасьев
УКРЫТИЕ
Оно впилось в плоть, методично откусывая по куску. Человек кричал и бил кулаком по зеленой хитиновой спине своего палача, лежа на земле. Пытался отодвинуть руками его морду от себя. Все безуспешно. Стиснув зубы человек запрокинул голову. Бурчал что-то невнятное, вцепившись руками в свои волосы. Потом пытался перевернуться со спины набок, но правая нога была зажата лапами насекомого. Приподнял голову и увидел, что нога выше колена уже объедена до кости. Сквозь туман в сознании он понимал, что эти стеклянные глазки, не выражающие ничего: ни злобы, ни жалости, ни радости от успешной охоты… эти глазки — последнее что он увидит в своей жизни.
Эти существа не могут, сострадать, не могут переживать, волноваться, грустить или испытывать счастье. Они не понимают боли и страха. Сначала убить, а потом есть это бессмысленно с практической точки зрения бесчувственного создания. Пустая трата времени и энергии. Он хочет есть, и он ест. Сразу, как только схватит. Кусок за куском отделяя плоть от кости.
Валентин вскочил с постели. Стоял на полу и смотрел на свою ногу. Отдышка. Сердце бешено колотилось.
— Целая, — подумал он, — целая… как же реалистично. Кажется, я даже боль чувствовал.
Он провел рукой по мокрому от пота лицу. Сгибал и разгибал онемевшие пальцы рук. Чувствовал покалывание в конечностях. Постоял еще несколько секунд, глядя на вращающийся вентилятор на потолке, вспоминая только что увиденный сон. Что-то промелькнуло сбоку. Он резко повернулся и уставился в угол комнаты. Всматривался в темный непонятный силуэт.
— Показалось что ли, — думал Валентин, — нервы расшатались, мерещатся уже движения всякие.
Подошел к выключателю на стене и сделал свет чуть ярче. В углу лежал рюкзак Миши. Валентин перевел взгляд на часы. Те показывали шесть утра.
— Можно и будильник не ставить, — думал он, — внутренние часы сами знают, когда запустить кошмар в моем сознании. Во всем надо искать положительные стороны. Ладно, надо собираться.
Петр, подняв руку, дал понять отряду из тридцати человек, идущему за ним, что надо остановиться. Сдвинув брови, он уставился в карту. Валентин смотрел на капельку пота, свисающую с носа Петра.
— Наверно неприятно с бородой ходить в такую духоту, — думал Валентин, разглядывая красное от жары лицо Петра, — точно градусов сорок сегодня.
Петр вытер рукой лицо и посмотрел в сторону.
— Этой норы нет, — сказал он, показывая пальцем на небольшой холмик, метрах в пятидесяти от них, — надо пометить.
— Там труп, — сказал Валентин.
— Вижу, — ответил Петр, — съел все мягкое, а кости с одеждой выкинул. Странно что вчера мы его не заметили.
Сзади среди людей началось оживленное обсуждение ситуации.
Петр увидел, что один из отряда направился в сторону норы.
— Твой что ли? — кивком головы Петр показал на отделившегося от отряда человека.
— Да.
— Это который Индус?
— Да, — сказал Валентин, — это Юсуф.
— Юсуф, — усмехнулся Петр, узнав его имя, потом прокашлялся в кулак и заорал:
— Эй! Червяк! Сюда подошел! — Его крик эхом разлетелся по джунглям, — пыль компьютерная, — негромко добавил он и с улыбкой посмотрел на Валентина.
Худощавый темнокожий человек в серой футболке и синих штанах обернулся и быстрым шагом пошел обратно к отряду.
— Он, кстати, талантливый программист, хоть и молодой еще — сказал Валентин, — зря ты так грубо.
— Да, Юсуф у нас мозг, — сказал кто-то из людей Валентина.
— Ладно, буду повежливее, — сказал Петр.
— Подойди-ка ко мне! — крикнул Петр, обращаясь к Индусу, который был уже в хвосте отряда.
— Он тебя уже боится, — сказал Валентин, — пугаешь ты людей порядочных своим рёвом.
— Это я еще тихо.
Юсуф подошел к Петру и начал быстро говорить:
— Там тело. Я не хотел подходить к самой норе. Я хотел просто немного ближе подойти и все. Мне показалось что это…
— Червяк ты бестолковый! — сказал Петр, глядя ему в глаза сверху вниз, — еще раз отойдешь я тебе уши выкручу, ясно?!
— Ясно, но нам надо…
— И макушку натру! Возьму рукой, зажму шею и начну тереть так, что искры из глаз полетят, а потом сливу из носа сделаю, ясно?!
— Ясно, — тихо ответил Юсуф.
— Я знаешь какие сливы делать умею?! Будешь месяц с фиолетовым носом у меня ходить.
Они смотрели несколько секунд молча друг на друга. Широкоплечий Петр нависал над ним, сверля его взглядом.
— Можно сказать? — произнес Индус.
— Можно, — уже спокойно ответил Петр и перевел взгляд на карту.