— Так, всё, — сказал Мефистофель. — Он сделал выбор. Что тебе нужно, Ахиллес?
— Деньги.
— Не вопрос.
Мефистофель подвинул к Ахиллесу бумагу и перо. Ахиллес быстро написал что-то на бумаге, расписался, медленно подвинул бумагу на середину стола. Фауст и Черепаха уставились на бумагу. Ахиллес и Мефистофель неотрывно глядели друг на друга. Длилось это долго. В воздухе немного запахло серой. Потом Мефистофель улыбнулся:
— Вскрываюсь!
— Что у тебя?
— Две пары. Короли и тузы.
— Не катит, — расплылся в улыбке Ахиллес. — Три двойки.
Он сгреб со стола свою долговую расписку на сто драхм и все деньги.
— Ты блефовал с тремя жалкими двойками?!
— Он Трою брал, — напомнил довольный Фауст. — А кто сдает?
— Я, — сказала Черепаха. — Поехали, пять карт втемную.
Для физиков…
— Тут что-то написано, — сказала Черепаха.
В лапах у нее было яблоко.
— «Прекраснейшей», — сказал Ахиллес. — Это Яблоко Раздора. Когда ма и па решили пожениться, они забыли пригласить…
— …фею, и она подкинула тебе веретено? — спросила Черепаха.
— …Эриду, и она подкинула яблоко.
— Идея та же.
— Угу.
— Три богини поцапались из-за фрукта. Ничего себе повод для десятилетней войны!
— Масштабность войны, — сказал Ахиллес, — напрямую связана с красотой замешанных в ней женщин.
Черепаха повертела яблоко так и сяк:
— «…и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними», — прочитала она.
…и лириков
— Хватит ржать! — возмутился художник.
— Она строит мне рожи, — огрызнулся Ахиллес.
— Сдуй щеки, модель, — сказала Черепаха.
— Ты завидуешь.
— Лучше нарисуйте его пятку.
— Я сам решу, что рисовать. Хватит ржать.
— Я не ржу, я герой. Я смеюсь.
— Тогда сдерживайся хотя бы.
— Так?
— Лучше бы ты ржал.
Ахиллес закатил глаза. Черепаха состроила очередную рожу. Ахиллес поборолся со смехом и снова безуспешно. Художник гневно швырнул кисти:
— Всё! Вон отсюда!
— Как же ты меня дорисуешь? — поинтересовался Ахиллес.
— О, тебе понравится, — ядовито сказал да Винчи. — Линия губ уже есть.
Рыбалка
— Нет, ребята, никакой рыбалки! — твердо сказал Поликрат.
— Да брось ты, — сказал Ахиллес. — Посидишь рядом, на бережку…
— Подумаешь, проблема, — добавила Черепаха. — У каждого свои милые причуды.
— Например? — подозрительно спросил Ахиллес.
— Например, стрела в пятке. Или безнадежные попытки догнать самую медленную амфибию на планете. Я уж не говорю о твоем дружке, который десять лет воевал, а потом столько же добирался домой. Или…
— Достаточно, — кисло сказал Ахиллес. — На этом фоне Поликрат, который выкидывает свой перстень в море, а потом находит его в рыбе, выглядит довольно обыденно. Миф как миф.
— Вы не совсем понимаете, — сказал Поликрат.
— А что такое?
— Я не его нахожу.
— То есть, — задумчиво сказал Ахиллес, — возможна ситуация, когда ты выкидываешь перстень, а на завтрак получаешь мясорубку в камбале?
— Нет.
— Нет?
— Что-то вроде закона сохранения перстней, — мрачно сказал Поликрат. — Я нахожу не тот же перстень, который выкинул. Разные попадаются.
Ахиллес и Черепаха переглянулись. У обоих в глазах сверкнул меркантильный огонек.
— Вагон самых дешевых колечек, — сказала Черепаха.
— Траулер с рыбаками, — продолжил Ахиллес.
— Выкидывать.
— Вылавливать.
— Триста процентов прибыли.
— Не считая рыбы.
— Не считая рыбы.
Поликрат скривился.
— Я выловил всего три штуки. С тех пор я не ем рыбу. И вообще не рыбачу.
— Гм?
— За первым пришли нибелунги. За нибелунгами пришел Зигфрид. За Зигфридом пришел Фафнир. Пожар тушили три дня. За вторым пришел царь Соломон. Уж лучше бы нибелунги вернулись…
— А третье?
Поликрат помрачнел:
— Долгая история. Наверняка уже обросла совершенно дикими слухами. Если вкратце, в итоге мне подбили глаз, я лишился пальца, а кольцо бросили в жерло вулкана какие-то волосатые фанатики.
Наступила гнетущая тишина.
— Слухами обросла, — повторил Ахиллес. — Ни фига себе.
Черепаха строго посмотрела на Поликрата.
— Никакой рыбалки, — сказала она. — Я даже думать не хочу, какую рыбу ты можешь поймать.
Дон Жуан
— Ну? — спросил Ахиллес.
— Ну? — спросила Черепаха.
— Ну? — спросил Дон Жуан.
— Получилось, — сказал Персей, пряча голову Медузы в мешок. — Но как-то не совсем.
Киберпанк
— Знаешь, я волнуюсь, — сказал Ахиллес.
— Самая лучшая клиника в Гонконге, — успокоила его Черепаха. — Всё они ему сделают как надо.
— Одно дело — мифы, — оправдываясь, сказал Ахиллес. — А другое — китайские имплантаты. Это уже киберпанк какой-то.
— Мифы нового времени, — философски изрекла Черепаха.
— Ну вот, все готово! — раздался вдруг довольный голос.
Ахиллес и Черепаха обернулись.
— О! — сказал Ахиллес.
— Ого! — сказала Черепаха.
— Клёво, а? — ухмыльнулся Икар. — Я снова буду летать.
— В духе нового времени, — сказал Ахиллес, покосившись на Черепаху.
— Я даже думаю сменить имя. Старое не вяжется с новым имиджем. Вот только…
— Что?
— Я не кажусь вам толстым?
— Ну, ты… ты… — замялся Ахиллес.
Икар выжидающе смотрел на них.
— Ты…
— Ты в меру упитанный, — произнесла вдруг Черепаха. — И кнопка тебе очень идет.
Разведка Гектора
— Ну как? — спросил Приам.
Гектор вытер с лица маскировочную краску:
— Подсмотрел.
— И как он тренируется?
— Да ничего особенного, — пожал плечами Гектор. — Мечом машет. Копьем.
— И всё?
— Там еще кто-то его поучает постоянно.
— Кто? — насторожился Приам.
— Маленький, — сказал Гектор. — Зеленый. Прямо черепаха какая-то.
— Н-да, — сказал Приам. — Мы влипли.
— А что такого-то?
— Ахиллес, — сказала Черепаха.
— Э?
— Меч неправильно держишь ты.
История со стрелой
— А помнишь, как мы познакомились? — спросила вдруг Черепаха.
Оба ностальгически заулыбались.
Лес шумел.
Пели птички.
— Это не ваша стрела? — спросили из болота.
Царевич мирмидонский вздрогнул и медленно обернулся…
Нарцисс
— Я всегда поздравляю Нарцисса с днем рождения, — объяснил Ахиллес.
— Так он же заколдован? — сказала Черепаха.
— Ага.
— И смотрит на себя в пруд?
— Ага.
— Превращенный в цветок?
— Нет, — сказал Ахиллес. — Ты сама подумай: превратить Нарцисса в цветок — ну что за наказание? Вот когда Зевс превратил Ио в корову, это было наказание. Так что Нарцисс не цветок. У него даже есть несколько отличных друзей, хотя сам он — редкостный зануда.
— И в кого же его превратили? — спросила Черепаха.
Но тут они вышли на полянку и увидели Нарцисса.
Он стоял около пруда.
И глядел на свое отражение.
Долго и молча.
— Душераздирающее зрелище, — сказал он наконец, шевельнув длинными серыми ушами. — Вот как это называется: душераздирающее зрелище.
Монолог Гамлета
— Быть или не быть, — сказал Гамлет. — Вот в чем вопрос. Достойно ль… Достойно ль…
— Стоп! — сказала Черепаха.
Ахиллес выключил камеру.
— Не, ну что это за «достойноль», — уныло сказал Гамлет. — Люди так не говорят.
— Люди, — сказала Черепаха, — считают, что ТЫ так говоришь.
— Ты уже пятый дубль портишь, — сказал Ахиллес.