Вдруг Александр и Себастьян подошли к нам. Черные волосы Александра висели очень сексуально, его глубокие темные глаза проникали на сквозь, белый воротник идеально смотрелся на его шеи, а так же на нем была черная куртка и узкие джинсы. Себастьян же стоял, засунув свои руки в огромные свисающие карманы, в ушах у него были необычные сережки, а замки на его одежде были покрыта шерстью разных цветовых гамм.
— Бекки, — начала я, — это Себастьян.
Себастьян и Бекки закрыли глаза. Они оба застыли на мгновение, как будто для того чтобы задержать свое сердцебиение. Между ними пробежала искра. Бледное лицо Себастьяна вспыхнула рубином, а Бекки тихонько прохихикала.
— Ну, садитесь! — произнесла я, попытавшись разорвать их странную и внезапную связь.
— Ах, точно. — произнес Себастьян, как бы выходя из тумана. Бекки же быстро закрыла свой телефон.
Александр быстро сел рядом со мной, одну руку он положил на мои черно красные брюки в полоску, а вторую мне на плечо. Его вкусный, слегка ароматный запах духов «Дрэккар», касался моего пульса. Себастьян же неуклюже сел на диван рядом с Бекки. Казалось бы самоуверенный в себе парень, внезапно стал поразительно стеснительным. Он убрал пряди своих волос за уши, и стал теребить кольца на своих пальцах.
Бекки проверила свой кошелек, который лежал у нее на коленях, и поправила свой нейлоновый ремень.
— Я надеюсь, что ты голоден, — произнесла я и передала Себастьяну меню, которое стояло в стойке возле музыкального автомата.
— Да, ты знаешь, я… — пробормотал он, но окончание его фразы я не услышала.
Себастьян заерзал на месте и постучал пальцами по меню. Бекки же как будто избегала его, и пролистывала песни из автомата.
К нам подошла Дикси, наша знакомая официантка. Ее волосы были убраны в шишку на голове, она была в белом халате, как девушка 40. Когда ей негде было прочитать таблоиды, она слушала разговоры клиентов. Она была человеком с золотым сердцем и ангельским терпением, особенно для подростков.
— Что вы будите заказывать, — спросила она нас.
Себастьян даже не открывал свое меню, он был занят рассматриванием Бекки.
— Что будешь заказывать? — спросил Себастьян у Александра
— Солода, просто великолепна, произнес мой любимый вампир.
— Заказ просто великолепен, как яд, — промычал Себастьян.
— А заказывать будешь что-нибудь или кого-нибудь? — нахально спросил он у Бекки.
Себастьян ждал ответ от Бекки. Я понимала что тот играет с ней, как с веточкой соломы, и чтобы ничего не случилось, ответила за место своей подруги:
— Мы девушки, и требуем уважения к себе. Больше всего мы любим сплетни, обсуждения и поболтать подольше.
— Тебе нравятся кладбища, — спросил Себастьян Бекки?
— Мне? — Бекки яростно покачала головой.
Мне не нравились такие вопросы Себастьяна, и чтобы не смущать Бекки, я задала вопрос Себастьяну:
— Александр обычно работает в своей комнате над картинами, он продолжает это делать и сейчас?-
— Ах, да! Он всегда работает над несколькими шедеврами. Но он редко показывает их мне. Он держит их в плотно закрытом шкафу своей комнаты, — проговорил он, и тот час задал вопрос Бекки: — а ты рисуешь?
— О, нет, я не художница, — смущено проговорила та.
— А вы ходите в клубы? — спросил Себастьян.
— Конечно иногда, — ответила я.
— Бекки, а ты не хотела бы сходить? — задал вопрос Себастьян.
— Я?
Бекки была шокирована не меньше, чем я.
— Александр, — сказала я, откашлявшись, — мне кажется, я что-то забыла в машине. Можешь ли ты сходить со мной?
— Конечно, — ответил мой парень с улыбкой.
Себастьян засунул руки в задний карман джинс и передал Александру ключи от машины.
Как только я и Александр вышли из кофе, я остановилась.
— Автомобиль, там, — сказал Александр.
— Я ничего не забыла, я просто хотела поговорить с тобой!
Александр смутился: — о чем ты хотела поговорить?
— Что происходит с Себастьяном?
— О чем это ты?
— Я пытаюсь с ним разговаривать, а он хочет общаться только с Бекки.
— Это ничего не значит. Он просто пытается быть вежливым.
— Да, неужели? Я думаю, он к ней клеится!
— Я так не думаю.
— Он должен отвязаться от Бекки. Разве ты не видел, какая между ними промелькнула искра? Он на нее запал! — уже тверже проговорила я.