Затем он сделал это снова. Он быстрыми движениями потер ее сверхчувствительный клитор и заставил ее воспарить.
— О… Боже мой!
Она растворилась в удовольствии. В блаженстве адреналина, который наполнил ее вены и взял верх. Его зубы царапнули заднюю часть ее плеча в укусе, который только усилил ее оргазм. Лишал ее рассудка. Его толчки внезапно прекратились, его тело напряглось, а затем он зарычал.
— Моя. Только моя.
Его оргазм потряс его достаточно сильно, она почувствовала это, когда Нейт прижался грудью к ее спине. Укус оказался достаточно болезненным, чтобы заставить ее кричать громче, когда он наполнил ее своим семенем. В течение долгих мгновений она продолжала испытывать мини-оргазмы. К ее удовольствию, он продолжал кончать. Ее киска сжалась на его члене, не желая упускать ни одной капли его спермы.
Когда они, наконец, смогли двигаться, он перевернул ее, чтобы она легла на него сверху.
— Это было…
— Я знаю. — Он казался более чем довольным собой. Она не могла винить его. У нее не было слов.
— Знаешь, — сказала она едва слышным шепотом, — я бы никогда не подумала, что ты сделаешь что-то, что…
— Удивительное? — он усмехнулся.
Она подняла голову с его груди и нахмурилась.
— Сильно самонадеянный?
— Думаю, тебе стоит сделать татуировку с моим именем. — Он ухмыльнулся, его глаза искрились озорством.
— Да ты пьян! — обвинила она, хлопая его по потному плечу.
Его смех гремел вместе с шелестом ветра в деревьях. А грудь приподнимала ее с каждым смешком.
— Ты должна. Теперь ты принадлежишь мне.
— Принадлежу? Ну конечно. — Она пощупала его лоб. — Ты либо пьян, либо болен, чтобы нести такую чушь.
Он, должно быть, был пьян. Она была влюблена в него много лет. И кроме поцелуя, который он подарил ей на вечеринке у Элли, он никогда не проявлял к ней никаких знаков внимания. Какой-то звук заставил ее повернуться к деревьям. Мысль о том, что кто-то был рядом, ей не нравилась. Она поспешила одеться, пока кто-нибудь не застал ее голой.
— Я иду домой, Пятнышко.
Он помог ей встать и обхватил ладонями ее лицо.
— По крайней мере, ты не называешь меня Пушистиком, как Джордан называет Арика. Я пойду посмотрю, есть ли кто-нибудь поблизости. Дай мне несколько минут, и я отвезу тебя домой.
Она покачала головой.
— В этом нет необходимости. Я… мне нужно подумать.
— Ты же не собираешься внезапно изменить свое мнение о том, что здесь произошло, не так ли? — спросил он.
— Нет, но я не занимаюсь подобными вещами. Ты это знаешь. Будет лучше, если я поеду домой, и мы увидимся через несколько дней. Нужно сделать перерыв.
— Не на несколько дней. Завтра, — сказал он властным голосом, который ей не нравился.
— Я подумаю об этом. Знаешь, для дворняги ты довольно властный, Пятнышко. — Она развернулась, чтобы собрать оборудование, но он повернул ее лицом к себе.
Она должна была уйти. Все произошедшее затуманило ее разум. Они с Нейтом наконец-то сделали что-то особенное и невероятное. Но ей было трудно заявить о своих правах на него.
И в этом заключалась проблема. Ее сердце бешено колотилось в груди, когда страх разлился по венам, побуждая двигаться. Бежать. Убежать обратно в безопасность своего дома и держаться подальше от мужчины, заставляющего ее хотеть того, в чем она обычно не нуждалась. Эмоциональные привязанности пугали ее, и она старалась держаться от них подальше. Но это не помогло ее идее о том, что она хочет настоящую семью. Независимо от того, как она смотрела на это, в какой-то момент ей пришлось бы сделать шаг, чтобы преодолеть эмоциональные проблемы, которые казались такими пугающими. Постоянная замкнутость действительно усложняла ее жизнь.
— Я делал несколько попыток пригласить тебя на свидания и ни разу не смог заставить сказать тебя «да».
— Я действительно не думала, что ты говоришь серьезно.
Его брови низко опустились.
— Почему нет?
Действительно, почему бы и нет? У нее не было ни одной веской причины отвергать его ухаживания все это время, кроме того факта, что она боялась будущего с любым мужчиной. Боялась превратиться в прилипчивую копию своей матери.
— Я…
— Видишь, у тебя нет причин отказывать мне. Завтра мы проведем время вместе. Только ты и я. А теперь скажи «да».
То, что она хотела сказать, было парой отборных слов, которые ее рот отказывался произносить. Но как она могла снова сказать ему «нет»? Она бы отказала ему, когда на самом деле хотела быть с ним. Если она не даст этому шанса, она знала, что будет жить со слишком большим количеством «если».