Полина Поликарповна даже не нашлась, что сказать и тогда нашелся сосед. Он спросил:
— Саня, у тебя плоскогубцев случайно нет?
— Потом, — пообещал Саша, — минут через двадцать налью.
— Ладно, — согласился Петрович, — а то я хотел подкрутить потуже, а без плоскогубцев никак.
— Подкрутите, — пообещал Саша.
Саша почистил четыре картофелины и из ванной вышли Миша и Лена. Лица их были масляными и отрешенными. Миша на ходу застегивал штаны. Увидев Сашу за его занятием по очистке картошки от кожуры, Михаил быстро оказался рядом.
— Давай, брат мой, я почищу, — предложил он, — а Лена тем временем селедочку сделает.
— А руки вы помыли? — сурово спросил Саша.
— Ой, нет, — ответила Лена.
— Тогда идите, мойте, — приказал Саша.
Миша и Лена снова удалились в ванную и Полина Поликарповна сказала победно:
— Вот видите, они совсем не руки там мыли. И только что Мишка был с одной, а теперь уже с другой. Ой, молодежь, молодежь распутная!
— А чего такого? — спросил сосед. — Дело их юное. Я и сам, бывало, раньше прижму какую-нибудь бабенку…
— Тьфу, замолчи охальник! — прикрикнула Полина Поликарповна. — Слушать противно!
— А ты-то, откуда знаешь противно или нет? — спросил Петрович. — Сама-то не пробовала никогда в жизни!
— Ну, все, — ответила ему на это Полина Поликарповна и пригрозила, — попроси у меня еще вечером хлеба!
— Да иди ты на хер со своим хлебом, — раздухарился Петрович, — лучше без хлеба есть, чем твое нытье каждый день слушать!
Вот так они и жили, двое соседей, много лет душа в душу. То он ей туда плюнет, то она ему.
В это время в коридоре появились две блондиночки — Катя и Маша. Они помялись несколько секунд и Катя сказала:
— Мы пойдем домой. Поздно уже, а нам далеко добираться.
Саша нисколько не расстроился и не стал их уговаривать остаться. Он положил нож на рукомойник и пошел проводить девушек. Из ванной, помыв руки, вышли Миша и Лена, а из комнаты Таня.
— Нам тоже домой пора, — сказала Таня, — спасибо за чудесный вечер.
— А как же картошка с селедкой? — спросил Миша. — Мы же не ели?
— В другой раз, — ответили девушки одновременно.
— Как хотите, — благословил их Миша.
А чего ему было их удерживать, он свое получил сразу от двух. Конечно, можно было и двух оставшихся до утра еще вцурпелить, но раз они собрались, то черт с ними — не получат любви! Миша расцеловал всех по очереди, пришел целоваться с девушками и сосед Петрович, но никто ему не дал себя чмокнуть, даже в щеку. Это его ужасно оскорбило и он стал кричать, что раньше всем девкам было за счастье его целовать! Саша пожал девушкам руки, целоваться не стал, а когда они ушли, пошел дальше чистить картошку. Миша сходил в комнату и вернулся с недопитой литровой бутылкой водки.
8
— Сейчас мы подождем, когда картошка сварится, — сказал Миша, — и под это дело пузырек раскатаем до дна.
Саша был итак уже пьян, как никогда в жизни. Он больше не хотел, но Миша сказал:
— Поверь мне и Петровичу, нужно выпить еще немного и тогда полегчает.
— Что вы парня спаиваете? — вступилась за Сашу Полина Поликарповна. — Был он тут один — не было такого безобразия! Это ты, Миша, виноват! Вот все матери напишу!
— Не слушайте ее мужики, — воскликнул Петрович, — у нее жизненного ума ноль! Дура, такая же, как все бабы!
Полина Поликарповна посмотрела на соседа с презрением:
— Ты-то сам последние мозги давно пропил!
— У меня они хотя бы были, — ответил сосед, — а ты и вовсе без них родилась.
Полина Поликарповна не стала выслушивать дальнейшие оскорбления и просто ушла ужинать в свою комнату. А для мужчин вечер закончился так — бутылка была допита, но без участия Саши, который отказался наотрез и пошел спать.
Миша полночи блевал в туалете, а сосед Петрович спал мертвецким сном в коридоре, не дойдя двух заветных метров до своей двери. Саша, может быть, дотащил бы его до кровати, но он сам обрубился и уснул еще до того, как Петрович решил, что ему пора уже приклонить голову. Он долго, почти до утра ходил по коридору и кухне, угрожая кому-то незнакомому неведомому жестокой расправой и отчаянной кровавой местью. Полина Поликарповна из комнаты больше не выходила и поэтому выпала до утра из поля зрения.
Наступило утро.
— Саня, — жалобно позвал со своей кровати Миша, — ты как?
— Нормально, — ответил Саша.
Он уже сидел за столом и завтракал.
— А мне хреново как, ты бы знал, — простонал Михаил, — у нас шампанского не осталось?
— Нет, — ответил Саша.
— А водки? — спросил с надеждой Миша.
— Тоже нет, — ответил Саша.
— А ты что уже с утра тренировался бегал? — спросил Миша. — За пивом не забежал?
— Нет, — ответил Саша, — не забежал. Я в два раза сегодня бегал больше, чем обычно, чтобы себя помучить.
— Я тоже сблевал вчера больше, чем сам вешу, — сказал Миша, — вот помучился, так помучился.
— Нечего было столько пить, — сказал Саша, — чаю тебе сделать?
— Сделай, но сначала воды, — мечтательно попросил Миша, — холодной из-под крана, чистой и прозрачной.
— Ладно, — усмехнулся Саша и вышел из комнаты.
Он вернулся с большой кружкой воды, к которой Миша немедленно припал и жадными глотками выпил все до дна.
— Ах, хорошо, — сказал он, — кайф.
— Ты вчера Полину Поликарповну очень удивил, — сказал Саша.
— Чем это? — спросил Миша.
— Своими экспериментами в ванной, — ответил Саша.
— А-а, когда телок совокуплял, — усмехнулся Миша, — Ленка хоть на вид и так себе, но минет делает классно. Как вошли в ванну руки помыть, а она меня хвать и, ну, маслать это дело. А я пять минут назад Катьку цурпелил, думал ни за что не встанет! А ведь сумела поднять и я ей ка-а-ак вдул потом! А у Катюши классная грудь, ее иметь приятно. Она вся такая мягкая, как сдобная булочка. Зря ты сам никого не поимел. Можно было после меня потащить в ванну одну из тех, что оставались, чего ты не тащил.
— Я так, как ты не умею, — сказал Саша, — я люблю, чтобы была постель, интим и только мы с ней вдвоем. А в ванной, под шум воды меня как-то не прельщает.
— Ну, как знаешь, так и делай, — сказал Миша, — ты на улицу не пойдешь больше?
— Пойду через два часа на тренировку, — ответил Саша, — а что?
— Ты же быстро вернешься, — сказал Миша, — купи мне пива.
— Ни фига тебе не будет! — твердо сказал Саша. — Сегодня понедельник, а мы решили развлекаться только по выходным.
— Пиво не развлечение, а лечение, — жалобно сказал Миша.
— Время тебя вылечит, — ответил Саша, — и вообще я у тебя деньги изымаю. Ты их беречь не умеешь! Где они?
— В куртке, в нагрудном кармане, — хмуро признался Миша.
Саша подошел к висевшей на стуле Мишиной куртке и пошарил во внутреннем кармане. Там было пусто. Саша полез в другой внутренний карман, затем в наружный — один и второй, затем снова во внутренний, прощупал подкладку, затем перевернул куртку и сильно потряс ее. К несчастью портмоне не выскочило из нее и не упало с приятным стуком на пол.
— Что? — испуганно спросил Миша. — Нет?
— Куда ты мог его еще сунуть? — печально спросил Саша.
— В стол, где деньги всегда и лежали, — виновато произнес Миша.
Александр подошел к столу, открыл ящик и пошарил внутри.
— Тут вообще ничего нет, — сказал Саша и спросил, — ты что вообще все деньги в портмоне положил?
— Да, — ответил Миша, потупив взор.
— Зачем? — спросил Саша.
— Чтобы произвести впечатление толстым бумажником, — грустно произнес Миша, — может он где-то лежит? Может я положил его и не помню куда?
— Вспоминай, — сказал Саша и присел на стул.
Было ясно, что вспоминать нечего. «Куклы» ушли и прихватили с собой все их деньги на полгода вперед. Хорошо приподнялись за один вечер воровки малолетние. Дешевле было валютных проституток пригласить, заплатить им тройную таксу и все равно бы деньги остались. Миша тем временем, забыв про свою болезнь, ползал по полу, заглядывая под шкаф, под диван, под тумбочки и приговаривал: «Может быть здесь? А может тут? Куда же он делся?».