— Ну, вроде того, — неохотно согласился Саша, — существует тотализатор, где крутятся деньги и бои без правил, где бьются гладиаторы.
— Гладиаторы? — с выпученными глазами переспросил у брата Миша. — На хрен тебе все это? Хочешь чтобы тебя покалечили или убили?
— Волков бояться — в лес не ходить, — ответил Саша, — где наша не пропадала?
— Волков много развелось, — сквозь сон пробормотал пьяный сосед, — отстреливать их надо. Волки позорные демократы ваши!
Александр и Миша посмотрели на неугомонного соседа, но тот уже снова мирно и спокойно спал, улыбаясь и причмокивая во сне, как ребенок. Саша собрал со стола пустые тарелки, поставил их в раковину и выключил огонь под кипящим чайником на плите.
— Ты и вправду думаешь, что сможешь противостоять там этим всем головорезам на ринге? — спросил Миша, — там же не пацаны, а профессионалы…
— Меня с завтрашнего дня бывший спецназовец начнет тренировать, — ответил Саша, — лично только меня. Настоящий боевой офицер. Так что, я думаю достичь высокой спортивной формы за эти полгода.
— За полгода? — переспросил Миша. — Так только в дешевом американском кино бывает про каратистов. Неделю потренировался и всех победил. В жизни-то все не так.
— Вот и посмотрим насколько жизнь на кино похожа или не похожа, — ответил Саша.
— Смотри, Саня, — невесело сказал Миша, — это твоя жизнь тебе решать как быть…
— А я уже все решил, — ответил Саша. — Буду тренироваться и попробую победить. Нет, не попробую, а выиграю и все тут! Чаю попьем?
— Давай, — согласился Миша.
— Чего ты мне хотел рассказать? — спросил Саша, заваривая чай.
— Это, конечно, фигня по сравнению с твоими новостями, — ответил Миша, — но дочку декана я вцурпелил.
— Как, сразу же? В первый же день? — удивился Саша.
— Да, представь себе, — ответил Михаил, — опылил ее нежный цветок.
— А декан где был? — спросил сбитый с толку столь стремительными любовными успехами брата, Саша. У него в жизни так не получалось. Он был по-другому воспитан.
— Декан с ее мамой были на даче, — ответил Миша, — я пришел к ней в гости чаю попить. И вот засиделся допоздна. Она мне говорит — оставайся, мол, но в другой комнате положить тебя не могу, потому что мало тебя знаю и вдруг ты чего украдешь. А в своей комнате тебя положу. Во-первых, там красть нечего, а во-вторых, ты будешь под моим присмотром. А в ее комнате только одна кровать. Мы легли с ней вместе, я, естественно, полез к ней, а она мне говорит, мол, что ты, я не такая! А я говорю ей, что люблю безумно и хочу ее! А сам думаю — такая ты, такая! Ну, в общем, она мне отдалась через полчаса!
— Да-а, — только и мог сказать Саша, — где ты их только находишь таких легкодоступных?
— Это не они легкодоступные, — не слишком уверенно ответил Миша, — а я крайне обаятельный и привлекательный. Вот так.
— Ну и что дальше? — спросил Саша. Ему нравилось слушать рассказы брата о том, чего в его жизни просто не было.
— Я вот и думаю, — произнес, глубокомысленно размышляя, Миша, — то ли она правда такая легкодоступная, то ли я столь чертовски неотразим?
— Не знаю, — наливая чай, ответил Саша, — ты парень не промах, конечно, но девушке прыгать в первый же день в постель как-то не пристало.
— А какая разница в общем-то? — резонно спросил Михаил. — В первый день прыгать или через месяц или через год? Ощущение то же самое — либо есть оргазм либо нет.
Сосед, услышав чуждое слово, приоткрыл глаза и сурово погрозил пальцем.
— Прекратить вакханалию! — сказал он строго и тут же снова уснул.
— Начинать отношения вообще нужно сразу с постели, — сказал Миша, — а уж потом разбираться есть чувства или нет. Тем более что это дочь декана и весьма полезное знакомство. Я уж постарался ее не разочаровать в своих половых возможностях.
— Смотри не проколись, — по доброму усмехнувшись, сказал Саша, — а то она папеньке расскажет, что, мол, спал с ней абитуриент Миша. А папе может не понравиться чересчур шустрый иногородний поступающий в его учебное заведение.
— Волков бояться — в лес не ходить, сам же говорил, — повторил Сашину поговорку Миша.
Сосед окончательно проснулся и утвердительно произнес партизанскую поговорку:
— Тот, кто любит колбасу, тот не сможет жить в лесу.
— Гениально, — похвалил его Миша.
Сосед весело улыбнулся пьяной улыбкой и запел что-то нечленораздельное. В это время в кухню вошла Полина Поликарповна, неся в руках из своего холодильника, спрятанного в комнате, продукты для приготовления скромной трапезы пенсионерки-блокадницы. Увидев пьяного и весело поющего соседа, она улыбнулась надменно и снисходительно, а затем спросила его с издевкой:
— Что, Борис Петрович, опять напился, как свинья?
— А твое какое дело, старая карга? — воскликнул сосед. — У меня горе, я на кладбище был!
Полина Поликарповна, будучи человеком чувственным, немедленно прониклась состраданием к Борису Петровичу и спросила его с сочувствием:
— Что у вас, Борис Петрович, кто-то умер?
— Там на кладбище, — испуганно ответил сосед, — представляешь, все умерли. Абсолютно все! Только я один был живой и пел песню!
И он опять неожиданно весело и задорно заголосил: «Тятя, тятя наши сети притащили мертвеца, на обед сегодня будут два гнилых его яйца! Ла-ла-ла! Ла-ла-ла!». В этом месте Борис Петрович громко и раскатисто захохотал, хлопая себя по животу. Полина Поликарповна сказала:
— Тьфу, охальник, хоть бы ребят постыдился! Несешь незнамо что!
— Да иди ты в задницу, — ответил ей сосед, — не твоего ума дело.
Полина Поликарповна неодобрительно покачала головой, отвернулась и пошла к плите. Сосед продолжал петь, перемежая пение с пререканиями с Полиной Поликарповной, а братья ушли в свою комнату. А из кухни еще долго доносилась вечная перебранка соседа и соседки.
4
Начиная со следующего дня, Саша начал тренироваться, просто как умалишенный. Виктор Поникович не отходил от него ни на шаг, довольный тем, что Александр не только согласился участвовать в боях, но и тем, что парень так загорелся и тренируется с небывалым доселе вдохновением.
Более всего за последние годы его жизни Сашу потрясло знакомство со стариком спецназовцем. Тот пришел в зал, сутулясь и подволакивая ноги, полностью разочаровав Сашу. Конечно, он ожидал богатыря Илью Муромца, постаревшего, посидевшего, но несгибаемого и широкоплечего. А этот лысый «сморчок» пришел и сразу сел на лавочку, опершись на трость. Виктор Поникович и Саша присели по обе стороны от него. «Вот, е-мое, — подумал Саша, — с таким тренером мне только в доме престарелых выступать с боями».
Старичок, сидя на скамеечке, долго говорил вполголоса с тренером, не обращая внимания на находящегося рядом Сашу, а потом встал и шаркающей походкой вышел на татами. Он походил по нему кругами и остановился.
— Молодой человек, — попросил он Сашу хриплым голосом, — вот тут разъехались маты, поправьте, пожалуйста.
Саша легко спрыгнул с места, подошел к старичку, нагнулся у его ног, где действительно между матами образовалась щель и рукой восстановил порядок. Он не успел ничего осознать, как неожиданно получил жесткий сильный удар клюкой по затылку и упал. Саша разозлился, хотел вскочить, да наподдать старику, попытался оттолкнуться руками и вскочить, но вдруг почувствовал, что руки отнялись и с позором растянулся лицом на мате. В глазах помутнело, но Саша собрал свою волю и злость в кулак, подтянул под себя правую ногу и вскочил.
Ну, что теперь сделать с этим подлым старичком, который стоит перед ним и наивно улыбается? Одним ударом размазать его по стенке? Но если Саша треснет его по башке, то у сморчка голова отлетит от шеи и расколется, как гнилой арбуз. Саша посмотрел на Виктора Пониковича, но тот невозмутимо сидел на прежнем месте и мило улыбался.
— Разозлился? — с усмешкой спросил старичок. Он выпрямился и неожиданно стал двигаться мягко, как пума. — А ты не спи, если вышел на татами!
Саше вообще не хотелось разговаривать с этим сушеным стручком. Нашел тоже пацана, чтобы проводить над ним эксперименты! Саша, не спуская глаз с подлого старикашки, отступил назад.