- Почему? - удивляется Артем. - Газы, обвалы, оползни? Огонь, вода, медные трубы?
- Страх. Страх и ужас, которые не смогли перебороть даже видавшие виды врачи "скорой помощи". Теперь уже и к самому корпусу ближе, чем на десять метров, невозможно подойти.
- Так вот почему у нас один из пунктов приказа - высадиться на крышу с вертолета! - облегченно говорит командир спасателей. - А мы-то гадали, с чего вдруг...
Взяв у меня микрофон. Бранников весело спрашивает:
- Ну что, герои, победим свой собственный страх? Это вам не наводнение и даже не землетрясение. Тут посложнее будет.
- Кто его знает. Попробуем, - дипломатично отвечает Артем, и спасатели разбредаются по салону.
Ишь ты... А я думал, они зачнут бить себя в грудь, вопя, что и не с таким справлялись... Невзаправдашние герои. Ненастоящие.
Оглянувшись на Гришу, я обнаруживаю, что он сладко спит. Спасатели, наскоро перекусив бутербродами, тоже устраиваются поудобнее, поднимая вверх подлокотники и занимая по два кресла каждый. И только я, уставившись в темный иллюминатор, все никак не могу решить, правильно ли сделал, согласившись на эту командировку. С одной стороны, не испортил отношений с Витьком. А они, эти отношения, еще могут пригодиться; через неделю заседание Совета Акционеров. С другой же... Как-то странно все это. Может, меня самого все-таки подозревают, потому и отлучили от "Грамотея"? Грибников - все ли он сказал? И правда ли то, что он сказал?
Гриша начинает слегка похрапывать во сне, и я от души толкаю его в бок. Когда-то и я мог спать впрок, в любом положении и при любых обстоятельствах. Но то ли возраст сказывается, то ли груз ответственности давит на грудную клетку, мешает свободно дышать... Да еще эта неопределенность с вирусом, получившим название "шизо"... Его штамм, выловленный в нашем со Славой "Референте", удалось довольно быстро классифицировать. Оказалось - самый обычный вирус класса "блоха". Необычным было лишь то, что он дошел до речевого блока Рефа. Обычно "удушение" происходит еще на входе в компьютер. Но зато почти все присланные нам "коконы" оказались пусты. А с полудюжиной непустых так до сих пор и не разобрались. Не могут выделить штамм, и все тут! Прямо мистика какая-то...
- Телекинез? Нет ничего проще! - слышу я чей-то самоуверенный голос. Спасатель, задремавший было в кресле, что перед нами, теперь проснулся и вешает лапшу на уши соседу. - Это всего лишь искривление пространственно-временного континуума за счет психического воздействия. Поэтому второе его название - психокинез. Ну как, убедились, что в этом нет ничего сложного?
Я невольно приподнимаюсь, пытаясь увидеть руки говорящего. Он что, опыт продемонстрировал? Такие штучки под силу любому мало-мальски грамотному фокуснику. Невидимые спектральные нити, с крохотными капельками специального клея на концах, плюс ловкость рук. Но этот "экстрасенс" обошелся, кажется, всего лишь наукообразным термином. Дилетант. Или наоборот, обманщик экстра-класса? Вокруг него собрались уже трое спасателей и, кажется, верят каждому слову. Наивные ребята. Но из таких-то чаще всего и получаются герои. Не в кавычках, а настоящие. Они верят не только басням разных проходимцев, но и - в свои силы. Точнее, в их почти беспредельность. Поэтому в критических ситуациях, когда любой здравомыслящий человек отступает, наивно идут вперед. И - побеждают. Иногда. Хотя чаще гибнут, как и полагается героям.
- А зачем? Зачем посылать марсианскую экспедицию и тратить на это миллиарды, если я, например, уже сто раз там бывал? Нет ничего проще! Кстати, вы знаете, что за чудо находится рядом с застрявшим в прошлом году марсоходом?
Спасатель начинает говорить тише, и подробностей о его замечательных путешествиях я не слышу. И хорошо. Не до развлечений мне сейчас. Кажется, я сделал неверный ход, согласившись лететь в Озерец. Конечно, можно будет в любой момент оставить вместо себя Гришу и вернуться. Но - не будет ли уже поздно? Что, если Крепчалов затеял комбинацию не против КОКОСа - тут у него руки коротки - а лично против меня? Никак не может простить, что, получив от него в наследство Управление, я уже через два года от этого дара отказался, организовал конкурирующую фирму да еще и лучшие кадры с собою увел. Пришлось Витьку покрутиться, прежде чем он пролез в председатели Совета Акционеров. Но все равно, с тех пор в Корпорации дела шли все лучше, а в Управлении - все хуже. Может, таким образом он пытается взять реванш? Собственно, нужно для этого немногое: убрать меня с поста Генерального директора и разорить "осиное гнездо". Не поспособствовал ли я этому? По уставу мы, как верные вассалы, обязаны в случае крупных аварий оказывать содействие Комитету людьми и оборудованием. Так что, начни я отказываться, Витёк быстренько напомнил бы мне соответствующий пункт. С другой стороны, я и сам был не прочь, поскольку один из следов вел как раз в Озерец. Да, но... не слишком ли все удачно складывается? Можно даже сказать, подозрительно удачно. Не станет ли мое решение лететь в Озерец необратимым? Вот и засни с такими мыслями...
Глава 11
Организация работ у спасателей - отменная. Не успели остановиться винты нашего "Ила", а к багажному отсеку самолета уже подкатывает автобус, в который парни без суеты, но очень споро перебрасывают снаряжение. Мы же с Гришей, подхватив свои сумки и кейсы, топаем к виднеющемуся невдалеке зданьицу аэропорта. Торчащая над крышей башенка диспетчерской тускло светит двумя большим окнами, словно негр белками глаз в темной комнате. Остановившись на секунду, Гриша поднимает воротник своей черной, видавшей виды шубы, трет нос перчаткой и ворчит:
- Никакого тебе уважения ни к Главному Эксперту, ни к его свите. Мороз не ниже двадцати, могли бы машину и к трапу подогнать. Я уже не говорю про оркестр. И почетный караул не просматривается...
- Не бухти. Я пока вообще никакой машины не вижу.
Весело поскрипывая снежком, нас догоняет командир спасателей.
- Вы сейчас в гостиницу? - интересуюсь я на всякий случай. - Если за нами не прислали карету - подбросите?
- Нет проблем. Кроме одной: наш дилижанс вначале пойдет на объект, разгрузит снаряжение, а потом уже... Да и пробный заход мы хотим сделать прямо сейчас, не откладывая. Проверим, так ли страшен страх, как его малюют. Если согласны сделать с нами такой крюк - пожалуйста!
Бранников ускоряет шаг и скрывается в здании аэровокзала.
- Гриша, ты видишь на стоянке хоть какой-нибудь автомобиль?
- У меня глаза замерзли, - хитрит Черенков.
- Вот и я не вижу. Топаем взад.
- Может, у диспетчера спросим? - не желает Гриша смириться с очевидным.
- О чем? Не пролетал ли "Боинг" на Париж? Спасатель к ним насчет вертолета пошел договариваться.
Мы возвращаемся к автобусу. Почти все снаряжение уже в салоне, в проходе и под сиденьями, на задних - чуть не до потолка. Спасатели заканчивают погрузку, мы с Гришей занимаем удобные места. Все как в жизни: кто меньше работает, тот лучше устраивается. Мне это удается, как всегда, лучше, чем Грише. Он тщетно пытается подсунуть под задницу край короткой шубейки, потом поднимает опущенный было воротник (в порядке компенсации, что ли?) и съеживается, готовясь через полчаса окончательно дать дуба. Мое длиннополое финское пальто в этом смысле намного практичнее.
- Не спи, замерзнешь! - дружески советую я Грише. Но он так продрог, что даже не огрызается.
Спасатели, закончив погрузку, рассаживаются на свободные места.
- Там еще какие-то эксперты должны были прилететь с вами. Не попадались? - спрашивает мрачного вида мужчина, одетый в добротное пальто с каракулевым воротником, на голове - каракулевая же папаха. Явно не спасатель. Скорее всего, кто-то из местных.