Глаза сторожей вспыхнули от жадности. Иногда он подумывал о том, что мог бы, пожалуй, убедить их пропустить мимо внимания визит Кьеко. Только вот как воспримут монахи появление женщины в этом светлом оазисе благочестия?… Возможно, попытаться все-таки стоит. Это было бы восхитительно.
Он вспомнил недвусмысленную реплику Мэсситера по поводу его жены, и настроение мгновенно испортилось.
– Ну так что? Время уходит, и я не собираюсь ждать вас весь день.
– Неужели? – рассмеялся Лавацци. – Ладно, побудьте здесь. Я только позвоню. Может быть, – он выразительно посмотрел на своего напарника, – идея не такая уж и плохая.
В отсутствие Лавацци Мальпьеро молчал. Очевидно, решил комиссар, он в этой паре был младшим.
– Кому вы постоянно названиваете? Подружкам? Или дружкам? – Удерживать злость становилось все труднее; вот и сейчас она прорвалась совершенно бессмысленными вопросами. – Телефоны у вас служебные, так что счета я проверю обязательно. И обещаю – за постороннюю болтовню вам не поздоровится.
Мальпьеро молча рассматривал свои толстые, загребущие руки, безмятежно насвистывая при этом идиотский мотивчик бесконечно звучащей по радио песенки. Лучшего развлечения он, похоже, придумать не мог.
Внезапно свист оборвался. Мальпьеро хмуро уставился на Рандаццо.
– Вы бы уж решили как-нибудь для себя, кто вы здесь такой. Честный парень или такой же, как мы. А то я что-то никак не пойму.
– Не смей дерзить, наглец! – завопил комиссар.
В окне снова возникло лицо, но теперь уже недоброжелательное, а укоризненное.
– Господа, – обратился к ним монах, – если вы не будете вести себя достойно, мне придется попросить вас уйти. Мы пошли вам навстречу, но вправе ожидать уважения.
– Ладно, ладно, – проворчал, махнув рукой, Мальпьеро. – Иди. Скройся. Прочитай молитву. Будем уходить, бросим мелочи в ящик.
Монах исчез, послав в адрес гостей далеко не благочестивый эпитет.
– Как вам, должно быть, везде рады и благодарны, – заметил комиссар.
Мальпьеро предпочел не отвечать. Через минуту вернулся Лавацци. В руке у него был пластиковый пакет.
– Радуйтесь. Нас отпускают на два часа. Надеюсь, комиссар, денег у вас хватит?
– Не беспокойтесь, – пробормотал Рандаццо, с любопытством глядя на пакет.
– Ах да! – Л акации озорно, по-мальчишески ухмыльнулся. – Есть одно условие. Вам придется вроде как замаскироваться. – Он раскрыл пакет и достал коричневую монашескую сутану с поясом. – При вашей лысине вас никто от настоящего и не отличит.
Еще одна шуточка обнаглевшей парочки? Или кто-то в квестуре действительно считает, что ему не помешает осторожность? Впрочем, какая разница? Так или иначе, Рандаццо уже предвкушал возможность выбраться в другой мир, выпить настоящего вина, а не той ослиной мочи, что подавали в монастыре, отведать настоящей пищи и посидеть в тишине за отдельным столиком. И пусть Лавацци с Мальпьеро попотеют под солнцем, на тротуаре.
Комиссар взял сутану.
– Отвернитесь. Мне надо переодеться.
– Ну вот, опять вы за свое, – покачал головой Мальпьеро. – Требуете, чтобы мы нарушили приказ. Не беспокойтесь. Смущать вас никто не собирается. Мы просто постоим и посмотрим.
Глава 10
Тереза Лупо и Сильвио ди Капуа жевали холодную пиццу. На столе перед ними лежали присланные по электронной почте предварительные отчеты из двух лабораторий, одна из которых проводила химический анализ, другая – патологический. Были здесь и результаты более ранних исследований материалов, отосланных в Рим через Альберто Този. Часы показывали половину первого. Время, отведенное Ником Костой на поиски улик, которые карабинеры могли бы предъявить англичанину, быстро истекало. Ничего существенного найти пока не удалось.
Наиболее перспективным направлением должно было стать изучение файлов из компьютера Мэсситера. Информацию такого рода детективы предпочитают любой другой прежде всего потому, что ее можно распечатать и раздать всем заинтересованным сторонам, которые сами, без дополнительных разъяснений, в состоянии оценить степень важности представленных материалов. Само УВЗ Тереза передала детективам в штатском, явившимся сразу же после ее звонка. Прежде, однако, она скопировала содержимое устройства для собственного пользования.