– Конечно, нет! Как ты могла такое подумать! Ферму я возьму только в том случае, если и ты тоже сделаешь перерыв. Дело не трудное. Я сам видел ребят…
– Стоп. Читай по губам. Я не собираюсь разводить свиней.
– Ладно. – Перони пожал плечами. – Но врачи-то везде нужны. Будешь работать в городе. Люди там очень милые…
– Так ты уже и справки навел?
– Вроде того. Но я никому ничего не обещал. По крайне мере… – Он вздохнул и стиснул ее пальцы своими. Толстыми. – Я подумал, что, может быть, пора попробовать что-то другое. Лео в любом случае выбыл из строя на несколько месяцев. У Ника свои планы.
Что-то другое. Без трупов. Без морга. Без расписанного до мелочей бюджета. Квартиру можно сдать. Вернуться к нормальной жизни. Общаться с живыми людьми. Соблазнительно. Проблема только в том, что она сомневалась в собственной смелости.
– Я просто думал, не больше того. Конечно, надо было рассказать тебе раньше, когда пришла бумага. Извини. Глупо вышло.
– Ты понимаешь, что может получиться? Что мы никогда уже не вернемся в Рим. И не будет ни квестуры, ни трупов, ни азарта.
– А что, был азарт?
– Иногда. Почему мы и вместе, да?
– Нуда, только…
– Что? Мы делаем то, что у нас получается. Мы все. Единственная проблема в том, что вы трое не умеете вовремя остановиться. Идете напрямик и в результате получаете что получаете. С этим надо кончать.
Он насупился:
– Может, у нас по-другому не выходит?
– Так пора бы научиться!
Возражать он не стал. Перони был из тех, кто всегда готов рассмотреть альтернативный вариант. Иногда ее это раздражало.
– Ладно. Так мы уходим в отпуск? Она посмотрела ему в глаза.
– Ты действительно этого хочешь?
– Не знаю. А ты что думаешь?
– Думаю, нам надо найти пса.
– Ты ведь его уже похоронила!
– Ну и что? Может, и так. Но ты ведь еще не испробовал все возможности. Проблему надо рассматривать всесторонне. Подумай. Ты еще не задал нужный вопрос. Хотя и знаешь его. Более того, теперь, когда я так много узнала о собаках, и я его знаю.
Некоторое время он сидел молча, не понимая, что она имеет в виду.
– Боже… – вздохнула Тереза. – Неужели не доходит?
Она поднялась и направилась к дому. Вряд ли Пьеро Скакки запирал дверь на замок. И, по крайней мере ей так казалось, он был из тех, кто все делает с запасом.
Перони остался сидеть, послушно дожидаясь ее возвращения. Через несколько минут Тереза вернулась со старым, запылившимся дробовиком и коробкой с патронами.
– Только, ради Бога, никого не убей.
Глава 3
– На фартуке обнаружено некое химическое вещество, – объяснил Фальконе. – Промышленный растворитель. Из тех, что широко используются в лабораториях и на производстве. В том числе при варке стекла. Называется оно кетон. Слышала о таком?
Рафаэла покачала головой:
– Мне уже давно не приходилось иметь дело с химикалиями.
– Думаю, опись должна быть. Можно проверить.
– Зачем? – Она развела руками. – Уриэль и Белла лежат в земле. Мир считает, что знает, кто их убил: Альдо Браччи. Ник с этим не согласен, полагает, что убийца – Хьюго Мэсситер. Что у того были свои причины. В любом случае… – Она пожала плечами. – Никого из них уже нет.
Он согласно закивал:
– Конечно. И все-таки подумаем, что это за причины. Белла была беременна. Не от брата. О нем я и не думал. От Мэсситера. По крайней мере она так считала и, по-видимому, пыталась его шантажировать. Угрожала сорвать подписание контракта. У меня такое впечатление, что она хорошо знала слабые места англичанина.
– Ты, как всегда, прав.
– Спасибо. В этом деле важен способ совершения преступления. Беллу убили или по крайней мере оглушили в ее же спальне. Потом перетащили в литейную. Жестоко, но, к сожалению, довольно обыденно. Что же касается Уриэля…
Он замолчал, глядя на могилу.
– Я тебя совершенно не понимаю. – Она сложила руки на груди.
– Все выглядит так, словно перед нами два преступления, совершенные двумя разными людьми. Смерть Уриэля, облитый кетоном фартук… Здесь чувствуется нерешительность, непоследовательность, как будто его и убили-то не совсем намеренно. Я прочитал отчеты Терезы. Получается, что Уриэль вполне мог остаться в живых. Даже должен был. Даже с учетом того, что температура в мастерской была очень высокая, фартук мог и не загореться. Уриэлю просто сильно не повезло. Наверное, все дело в алкоголе. Теперь мы уже никогда не узнаем, что именно там случилось. Но для меня вывод ясен: тот, кто все это спланировал и подготовил, не был уверен, что действительно хочет убить. Он как бы перекладывал ответственность на случай, предоставляя судьбе решать, поджигать ли фартук и таким образом обрекать его на смерть, которая, как ни посмотри, выглядела бы результатом трагического стечения обстоятельств, но никак не убийством. А если бы и Белла не была убита…