— Родитель из меня никудышный!
— Никто не рождается родителем, этому учатся. Мне кажется, ты несправедлив к себе. Я уже говорила: ты не безнадежен. Забыл?
— Я не забыл ни одного твоего слова.
Что он хочет сказать? С какой стати запоминает каждое ее слово? Неужели она и в самом деле произвела на него сильное впечатление? Осторожней, мысленно одернула она себя. Джефа привлекает в тебе только одно: твое тело. Называй вещи своими именами, и ты не натворишь глупостей.
— Вот уж не ожидал от тебя столь блестящей характеристики, — заметил он, испытывающе глядя на Мэри.
Та отвела глаза — да, она увлеклась, забыла об осторожности — и равнодушно пожала плечами.
— Роль родителя — это вначале удел дилетанта. А ты педантичен и профессионален всегда и во всем. Во всяком случае, мне так кажется.
— А тебя перспектива иметь подобного мужа не устрашила бы?
— Я об этом никогда не задумывалась, — честно призналась она.
— Похоже, думать ты вообще не привыкла. — Джеф неодобрительно поморщился. — Взять хоть сегодняшний фарс!
— К твоему сведению, сегодняшнее мероприятие потребовало колоссальной работы мысли, — обиженно возразила Мэри. — Оно потребовало тщательной подготовки и в придачу некоторой доли везения. — Карие глаза ее лукаво блеснули. — Я очень довольна результатами. Если не считать одной досадной детали. — Она опустила взгляд на коленку.
— А разве эффектная сцена не предусмотрена сценарием? Отважный борец за справедливость рискует жизнью, спасая соратницу преклонных лет от смерти? — усмехнулся Джеф. — Репортеры пришли в полный восторг.
— Ты меня за идиотку принимаешь? — возмутилась Мэри. — По-твоему, я способна на такой дешевый трюк? Когда силы неравны, приходится бить и на эффект, но только для того, чтобы заставить к себе прислушаться! Хотелось бы мне, чтобы пробудить гражданское сознание оказалось проще!
— Только не надо проповедей! — Джеф наклонился и легонько коснулся пальцем полураскрытых губ девушки. — Где твое чувство юмора? Я же просто пошутил.
С трудом обуздав блаженную дрожь, она подозрительно сощурилась.
— С моим чувством юмора все в порядке, не тревожься. Я просто потрясена тем, что и у тебя оно есть.
— Вредина! Выходит, это шоу твоих рук дело?
— Много других людей отдали силы и время…
— Ты написала сценарий и распланировала события?
— А если и так? — Мэри подозревала, что ее признание повлечет за собою новые насмешки и колкости.
— В первый раз встречаю столь сильный характер — и в физическом и в духовном плане, задумчиво проговорил Джеф, и нежданный комплимент застал девушку врасплох. — Ты не признаешь поражений?
— Да, я люблю выигрывать.
В один прекрасный день она убедит этого скептика занять активную жизненную позицию, подумала Мэри, совсем забыв, что дала себе слово вовеки не иметь с ним дела.
— Твой Пол совсем другой. Он неудачник.
— Ничего подобного! Во-первых, ты его не знаешь, во-вторых, он вовсе не мой.
— Он так легко сдался и позволил мне поехать с тобой в госпиталь, — напомнил Джеф. По выражению его лица было видно: он презирает человека, уступающего другим без боя. — Я отлично знаю этот тип людей. Во всем полагаются на свою внешность и мальчишеское обаяние, смотрят на тебя так беспомощно и трогательно, что в восторженных девицах сей же миг пробуждается материнский инстинкт.
— В отношении Пола я не испытываю материнских чувств, — загадочно улыбнулась Мэри.
Встретив негодующий взгляд Джефа, она втайне порадовалась: ей таки удалось задеть его за живое!
— Итак, версия о добрых друзьях себя исчерпала?
— Я знаю Пола с самого детства и ценю его дружбу. Он добр и великодушен, всегда готов помочь и не судит людей по первому впечатлению. И хотя он такой же зануда, как ты, не страдает непомерно завышенной самооценкой. К тому же…
Неоконченная фраза повисла в воздухе: Джеф подался вперед и жадно припал к губам девушки. Насладившись поцелуем, ухмыльнулся:
— И к тому же этот слизняк никогда бы не сделал ничего подобного.
Злосчастному доктору и в голову не приходило, что не так давно он мог бы сказать то же самое и о себе. При одном взгляде на Мэри Грант он напрочь забывал о принципах и моральных устоях, коих строго придерживался.
— Да, пожалуй, Пол так бы не поступил, — глухо согласилась Мэри, чувствуя, как дрожат ее губы.
— Мальчишкой легко манипулировать, — презрительно отозвался Джеф. — Хотя, кто бы говорил, — устыдился он собственной неискренности. — В молодости я и сам находился под сильным влиянием старшего коллеги: одно его слово значило для меня больше, чем собственные убеждения. Если бы не он, я бы точно бросил медицину. Эверетт Хатчинсон был превосходным учителем и замечательным другом.