Строго говоря, поцелуй не требовался: Змей попросил Марию закрыть глаза, потом зажмурился сам и, одно за другим, перетянул ее воспоминания к себе в душу.
Их первая встреча в участке, где Мария добывала информацию об арестах наркоторговцев. Заметив его, она забыла обо всем, даже позволила улизнуть задерганному специалисту по связям с общественностью. Их первая близость, бешеный, неистовый секс на переднем сиденье его машины. Он отчаянно корчил из себя джентльмена и после свидания подвез Марию до дому. Их первая рыбалка на взятой напрокат лодке. Единственным трофеем тогда стали солнечные ожоги на самых интимных местах.
Их свадьба. Сияющая Мария, в белом платье, стояла перед мировым судьей и скороговоркой повторяла брачную клятву, не в силах дождаться момента, когда их союз будет скреплен официально.
Змей стер последнее воспоминание, всхлипнул и, поцеловав закрытые глаза Марии, выскользнул из постели.
Лейтенант Мозес Браун ждал возле дома, прислонившись к машине, на которой не было ни мигалки, ни полицейской символики.
Завидев Змея, здоровяк Мозес выпрямился и бросил недокуренную сигарету:
— Как чувствовал, что тебя здесь перехвачу. Хочешь, подвезу?
Змей скользнул на пассажирское сиденье. Он смотрел прямо перед собой и ни разу не обернулся.
— Отпустил ее на этот раз.
Змей кивнул.
— Дружище, так лучше. Девушке нужно жить дальше.
— Да, понимаю.
— А у нас дел невпроворот. С тех пор как пришили Наварро, черные совсем распоясались, думают, город теперь без хозяина.
— Ясно, значит, я должен их приструнить.
— Слушай, мне чертовски жаль, что с твоей женой так вышло.
— Не хочу об этом.
— Ясно. Надеюсь, следов ты не оставил? Ничего такого, что наведет ее на размышления?
— Нет, конечно, все из ее памяти выскреб. — Опустошенный, Змей опустил голову на подголовник и закрыл глаза.
Кольцо! Он не снял с ее пальца кольцо! Змей чуть не подпрыгнул на сиденье.
— Эй, в чем дело? Что-нибудь забыл?
Змей едва не попросил Мозеса повернуть обратно, но потом передумал. На душе стало спокойнее. Вдруг Мария проснется, увидит кольцо и задумается. Только разыщет ли она его без воспоминаний?
Робкая надежда отогнала даже невыносимо бездонную печаль. Вдруг на этот раз Мария его разыщет?
Тоненький лучик надежды, большего ему и не надо. Змей открыл окно и подставил лицо соленому морскому ветру, который мгновенно разогнал хандру.
— Так что с черными, Мозес? Пустим в ход клыки?