Целый день нам докучали Головлевы. От них то и дело кто-нибудь прибегал к нам с какой-нибудь дребеденью. То Настя яиц принесет, то тетя Люда — маринованных огурцов, то Николай Иванович придет — на водку попросит.
Вечером мы затащили в дом несколько брусков, положили на них доски и начали накрывать на этот импровизированный стол, предвкушая праздничный ужин. Денис установил дивидишник, который мы привезли с собой. На экране появилась Чичолина, и тут со двора Головлевых донеслась разухабистая музыка. Кто-то наяривал на гармони.
— Хорошее сопровождение для этого фильма, — сказал Денис.
К Чичолине проник в постель усатый детина, и она начала нелегкий путь к вершине власти.
— Пьяным голосом вопил Николай Иванович.
— Надеюсь, они не всю ночь горлопанить собираются! — раздраженно воскликнула Кристина.
— Надо было б им водки побольше дать, чтоб поскорей напились и вырубились, — сказала Наташа.
— Вот еще, — фыркнула Кристина, — будем мы местных алкоголиков приваживать.
В этот момент в дверь постучали.
— Этого еще не хватало! — всплеснула руками Кристина.
— Пришел посланник по культурному обмену, — хмыкнул Денис.
Я встал и открыл дверь. На пороге стоял Виталик, судя по внешнему виду которого можно было заключить, что Николай Иванович как человек культурный один не пьет.
— Послушайте, — запинаясь, пролепетал он, — пойдемте к нам. Ничего с собой не берите, просто пойдемте.
Я вопросительно оглянулся на Кристину и Дениса с Наташей. Они в ответ пожали плечами. И я остался стоять в нерешительности, не зная, что предпринять: то ли выставить Виталика за дверь, то ли пойти вместе с ним и участвовать в деревенском празднике.
Николай Иванович продолжал орать как сумасшедший:
И, словно обеспокоенный тем, что Николай Иванович получит по шее без меня, я сказал:
— Ладно, Виталик, мы сейчас придем.
— Давайте-давайте, приходите. Не пожалеете, — он застыл на пороге, застенчиво улыбаясь, и почесывал свое брюшко.
— Ладно-ладно, — с этими словами я вытолкал его из дома. — Сейчас придем, не волнуйся.
— Ну что, давайте сходим к ним минут на десять, а то не отвяжутся, — предложил я, закрыв за Виталиком дверь.
— Давайте, — неохотно согласилась Кристина.
— А что, как мероприятие — это даже интересно, — подхватил Денис.
Мы выключили видео и пошли к Головлевым. У них во дворе собрались почти все жители деревни, состоявшей всего из трех домов, если не считать нашего. На скамейке сидел гармонист, мужчина лет сорока, с которым мы знакомы не были. Рядом с ним сидел Виталик, и лежало нечто большое и черное, похожее на пятьдесят килограммов картофеля. Это нечто издавало нечленораздельные звуки, в которых любопытство сочеталось с досадой из-за невозможности принять участие в происходящем, и при ближайшем рассмотрении оказалось Ереминым. Напротив них в отдалении стояли Николай Иванович с Настей и тетя Шура, жена Еремина. Они образовали круг, в центре которого плясали тетя Люда с Машей. Когда мы пришли, возникла неловкая пауза. Гармонист продолжал играть, но Николай Иванович больше не пел, тетя Люда с невесткой приплясывали, глупо улыбаясь, и все виновато поглядывали на нас, словно стесняясь своего веселья. И тогда я пустился в пляс с тетей Людой и Машей и запел:
Обстановка сразу разрядилась, и мы еще полчаса по очереди орали, вспоминая всяческие частушки. Потом тетя Шура попрощалась и потащила мужа домой, который нечленораздельно протестовал, очевидно, опасаясь, что пропустит что-нибудь важное.
— Пора и нам домой, — сказала Кристина.
— Да погоди ты, — всплеснула руками тетя Люда. — Еще чайку попьем. Пойдемте-ка в дом.
— За знакомство по рюмочке опрокинем, — предложил гармонист.