- Мадам, я не буду описывать вас ни для кого-либо, ни даже для себя. Такова моя обязанность перед Агентством: вы все остаетесь безымянными и безликими. А что же касается тех женщин, Хелльстром доверял им достаточно, чтобы назначить в правление своей корпорации. Это крайне нас интригует. И мы намерены удовлетворить свое любопытство. Обратите внимание, что по документам Калотерми является вице-президентом, а другая женщина секретарем-казначеем, и в то же время каждая из них владеет лишь одним процентом акций.
- Сколько им лет? - спросила она.
- Совершеннолетние.
- Они путешествуют вместе с Хелльстромом?
- У нас нет на этот счет никаких сведений.
- И вы даже не знаете, есть ли у этих женщин мужья или привязанности? продолжила она.
Густые брови Перуджи начали уже в гневе опускаться, но он удержал их, заставив голос звучать ровно, чтобы не выдать своего разочарования этим пробелом в своих знаниях:
- Да, мы не знаем этого.
Однако она догадалась о его состоянии, потому что задала тот же вопрос и о Хелльстроме:
- А Хелльстром, он женат или в связи с кем-нибудь?
- Мы и этого не знаем. В этих папках находится все, что мы имеем к настоящему времени.
- Все? - фыркнула она. - Сколько лет Халльстрому?
- Предположительно тридцать четыре. Он жил на ферме и первые семь лет получал образование дома. Его бабка Трова Хелльстром была дипломированной учительницей.
- Я закончила с обязательной программой, подготовленной заранее, сказала она, постучав по папке. - Значит, только тридцать четыре. Я задала этот вопрос просто, чтобы подчеркнуть, что он довольно еще молод для того, чтобы поднять такую бучу.
- Не так уж и молод.
- Вы сказали, что он читает лекции и время от времени проводит семинары и коллоквиумы и что он учился на нескольких факультетах разных университетов. Как сумел он получить столь ответственные назначения?
- О, благодаря своей репутации.
- Гм-м! Что нам известно о его помощниках?
- Его технический персонал, деловые связи... вы все это прочитали в папках.
- И его банк в Швейцарии. Интересно. Какие данные о его состоянии?
- Только те, что в досье.
- Рассматривали вы возможность осторожного наведения справок через его адвокатов?
- Вы что, принимаете нас за кретинов? - спросил Перуджи.
Она молча посмотрела на него, а потом тихо произнесла:
- Я же сказала "осторожного".
- Его законный адвокат, как вы могли заметить, уроженец Фостервилля совсем маленького городка, - терпеливо объяснил Перуджи. - Связь между двумя собаками не может быть осторожной, как вы изволили выразиться здесь.
- Гм-м!
Перуджи посмотрел на лежащие перед ним папки. Она, конечно, знала, как и все остальные, что он не сообщил им всего. Это естественно, но у нее не было возможности знать наверняка. У нее не было ничего, кроме подозрений.
- Встречался ли кто-нибудь из наших людей с этим Хелльстромом? спросила она.
Перуджи посмотрел на нее, удивляясь: "Почему остальные позволяют ей быть их представителем? Более чем удивительно!"
- Как вы возможно знаете, у Шефа есть связи с вице-президентом банка, ведущим финансовые дела кинокомпаний, обычно занимающихся продажей фильмов Хелльстрома. Этот вице-президент встречался с Хелльстромом, и у нас есть его отчет, который вскоре будет передан вам на руки.
- Этот банк не связан с компанией Хелльстрома?
- Нет.
- Вы уже прощупали наши связи в Швейцарии?
- Здесь нет мошенничества, и поэтому мы не можем открыто получить доступ к банковским счетам в Швейцарии. Но мы еще попытаемся использовать и этот путь.
- И какое впечатление произвел Хелльстром на этого вице-президента?
- Способный человек, довольно спокойный, хотя иногда взрывается, когда затронуты его собственные интересы... особенно в вопросе экологии.
- Сколько он платит своим сотрудникам?
- По шкале профсоюза гильдии, но на нескольких человек данных о налогах мы не имеем.
- А эти две женщины?
- Вероятно, их держит нечто иное, нежели деньги. Мы полагаем, что они живут на ферме, но декларацию о доходах они не посылают. Предполагается, что Хелльстром не так уж щедр - а может тут какое-то мошенничество. Пока что мы не можем, сказать. Из виденных нами записей следует, что кинокомпания не приносит дохода. Весь доход, похоже, уходит на деятельность, очевидно законную, носящую образовательный характер.
- Может ли эта ферма был подпольной школой?
- Некоторая часть молодых людей остается там для обучения производству фильмов и для изучения экологических проблем. Подробнее об этом в отчетах.
- Подробнее, - повторила она ровным голосом. - Можем ли мы предполагать, что его ферма была подвергнута инспекции, ну, строительной или что-то в этом роде? Ведь в Орегоне должны быть приняты соответствующие законы.
- Инспекцию проводят местные власти, и точность информации, основывающейся на этих инспекциях, остается под большим сомнением. При первой же возможности мы обновим наши данные.
- А технический персонал Хелльстрома, его операторы и так далее - они профессионалы в своем деле?
- Они делают работу, заслуживающую высокой оценки.
- Но сами люди, к ним относятся хорошо?
- Можно сказать и так.
- А что скажете вы?
- Вопрос не имеет особого смысла, кроме как указателя направления дальнейших вопросов. По нашему мнению, преуспевающие в кинобизнесе люди стремятся добиться внешнего восхищения от своих коллег, но часто за этим скрывается глубокая ненависть. Восхищение, в обычном понимании смысла этого слова, мало подходит к этой ситуации, ну, может только свидетельствуете компетенции и доходе.
- Сколько раз путешествовал Хелльстром с того времени, как этот отчет попал в наши руки?
- Однажды - в Кению и два дня в Станфорде.
- Он сейчас может быть не на ферме?
- Да. Для полной уверенности мне нужно просмотреть последние отчеты. Как вы знаете, мы только что ввели в дело новую команду. Разумеется, вас будут держать в курсе.