На самом деле батлеру глубоко плевать на Сэнди, Делию, Науми и других пчелок. Ему абсолютно безразлично, что с ней сделает Мин. Для него важен только результат. Всё остальное — инструменты для его достижения. И она тоже инструмент. Пока от нее есть польза, он продолжит ее использовать, а потом избавится без зазрения совести. Такова его истинная суть, иначе бы он тут не выжил.
— Не хочу ничего знать, — сотрясаясь от омерзения, сипло шепчет пчелка. Ледяной озноб, тошнота, неприятие, отвращение — на Каю обрушивается целый спектр выворачивающих наизнанку эмоций, которые не остановить, не вытащить из сердца. Боже, как же она устала сражаться в одиночку, полагаясь только на себя и капельку везения.
— Не хочешь? — возвышаясь над ней, металлическим тоном спрашивает Бут. — Понимаю. Так проще — не знать, не слышать, спрятаться в своей скорлупе. Но, как думаешь, где окажешься ты, когда Мин насытится кровавыми играми и захочет чего-нибудь погорячей?
— Мне нужно умыться, — сдавленно выдыхает Кая, бросив на батлера умоляющий взгляд. — Пожалуйста, дай мне пятнадцать минут.
Смерив девушку мрачным взглядом, Бут нехотя отступает в сторону, позволяя пчелке сбежать в ванную комнату. Он выжидает ровно десять минут, все это время простояв в застывшей позе, а потом резко разворачивается и идет следом.
Глава 4
Настоящее время
Кая
Ей снова сняться ангелы. Красивые, гибкие, и безжалостные. Они беспечно кружат по саду, сливаясь в дьявольской пляске. Смеются и танцуют, размахивая белыми крыльями и заливая черное нутро дорогим зельем. На их ноздрях белая пыльца, на губах пурпурная крошка, в расширенных зрачках вся грязь и мерзость этого мира. Сбившись в порочный круг, они обступают обездвиженную жертву и тянут к ней свои белые руки. Сегодня она их главное угощение…
— Мама, — одними губами шепчет Кая, отступая назад. — Мамочка… — соленые слезы выжигают веки. — Не трогайте, отпустите…
Тяжелая ладонь опускается на ее плечо, разворачивая на сто восемьдесят градусов.
— Помоги, моей маме, — она смотрит с мольбой в знакомые прозрачно-голубые глаза. Опустившись на корточки, он медленно подносит палец к губам и тихо шепчет:
— Шшш, никто не должен нас увидеть…
— Почему? Они обижают мою маму.
— Не бойся. С твоей мамой все будет в порядке. Это такая игра, в которую не берут маленьких девочек.
— А ты почему не играешь с ними?
— Ты ошибаешься, Диана. Я тоже играю.
— А какие правила у этой игры?
— Никаких правил нет.
— Тогда это очень скучная игра, — недоверчиво морщится она.
— Ошибаешься. Без правил всегда интереснее, — он ласково гладит ее по щеке, заставляя просиять доверчивой улыбкой.
— А ты не хочешь поиграешь со мной?
— Когда-нибудь мы обязательно поиграем, — ослепительно улыбнувшись, он подхватывает ее на руки и стремительно уносит из ужасного сада с беснующимися ангелами.
— У тебя тоже есть крылья, — зачарованно шепчет она, обняв его за шею, и протянув руку с детским бесстрашием трогает маленькими пальчиками черные перья.»
Открыв глаза, Кая какое-то время блуждает между жутким кошмаром и не менее чудовищной реальностью. Она спала недолго, но ее мышцы успели одеревенеть от пребывания в неудобной позе. Вонь вызывает тошноту, притупляя чувство голода, мочевой пузырь переполнен, а голова лежит на чем-то жестком и источающем жуткий смрад.
Вспомнив, кто она и где находится, Кая резко приподнимает голову и начинает дышать, только отыскав взглядом силуэт матери. Анна сидит к ней спиной на прикрученном к полу стуле возле неподъёмного металлического стола и что-то перебирает изуродованными артритом пальцами.
Встав с жесткой узкой койки, Кая на негнущихся ногах подходит к матери, попутно засовывая озябшие руки в рукава пиджака, и заглядывает ей через плечо. На столешнице рассыпаны сотни одинаковых шестиугольников из желтого золота, и женщина усердно соединяет их словно паззл, составляя один к другому ровными гранями.
— Мам, зачем ты это делаешь? — дрогнувшим голосом спрашивает Кая, накрыв морщинистую кисть своей ладонью. — Прошу, прекрати. Поговори со мной. Мне нужно понять, что происходит.
— Ты знаешь сколько всего можно собрать из правильных шестиугольников? Это очень увлекательно. Тебе стоит попробовать, — не отрываясь от своего занятия, произносит она безжизненным голосом.