Он посмотрел на наручный дисплей и строго добавил:
— Вторая, у тебя пять минут. Потрать их с большей пользой, нежели на демонстрацию детских угроз. Такими спецэффектами уже никого не напугаешь.
Благодарный кивок начальству — и я села на пол перед Волчонком. Наши глаза оказались на одном уровне. О лжи говорил не только запах. Взгляды, лицевая мимика, жесты — следовало проверять правду на основании всей совокупности.
— Выкладывай.
— Довелось мне в начале лета бывать в Лабиринте. Премерзкое место, я вам скажу. Гнезда Уугров и то как-то уютнее, душевнее сделаны. Попал я туда, можно сказать, случайно.
— Не в первый раз, — резко перебила его, почувствовав в голосе колебания.
— Не в первый, — согласился парень, пожав плечами. — Но от количества приводов камеры краше не становятся.
Я улыбнулась, принимая ответ, и покрутила пальцами, подстегивая его на продолжение.
— Гвардейцы меня схватили вместе с карманниками из гетто. Их-то замели за дело, а я наблюдал в сторонке. Разбираться не стали, сразу спустили в подземелья. А при сортировке заметили, наконец, что я «пустой». А что с убогого взять? Ошибка природы же. Палачи не любят возиться с такими, как мы. И еще с безумцами. — Он кинул опасливый взгляд на Дока. — Связались с лабораторией, подумали, оттуда сбежал. Оттуда я тоже как-то сбегал, но это отдельная история.
Сделав паузу, Волчонок криво усмехнулся. В этот момент сквозь маску беспечного весельчака проступило иное лицо — взрослое, злое, отягощенное темным прошлым.
— В общем, таскали меня туда-сюда, не зная, куда пристроить, и в итоге сунули в карцер. В Лабиринте их несколько. Есть одиночные, есть общего типа. Я был, кажется, в квадрате А2Б5 — слышал краем уха от охранников. До меня там сидел очень активный заключенный — не иначе как крот. Все стенки были в дырках. И одна таки была проковыряна насквозь.
— Дальше? — Я торопилась, понимая, как быстро истекают минуты. Командир больше не позволит тратить ресурсы разведгруппы на личные разборки одного участника.
— За стенкой я разглядел несколько фигур. По центру на стуле сидел ваш робот, а напротив него — крылатый, из ваших, и что-то колдовал над ним.
— Что именно? Опиши подробнее.
— Да откуда же я знаю, Ники? — сказал Волчонок добродушно. — Руками махал перед твоим Киром. А тот мешком сидел на стуле, не шевелился даже. Голова опущена, руки болтаются. И длиннющие такие руки! Мне сначала показалось, отверженный сидит. Вроде и похож на нас, но какой-то другой. Разведчик потом подошел к нему, взял за вихры и голову назад закинул. По всей видимости, «включил» — зенки у того и открылись.
— Почему ты решил, что это был Кир?
— Так одно лицо с вашим андроидом. И на руках у того опять-таки по четыре пальца было. У меня на такие детали глаз наметан и память хорошая.
— Как выглядел разведчик? — задала самый главный вопрос, ответ на который должен был определить мои шансы.
— Большой такой и страшный. Во рту переднего зуба не было, зато на шее клык болтался на толстой цепи, — увлеченно описывал парень одну из одиозных личностей Улья. — Колоритный такой, внушительный…
За спиной тихо выругался Командир.
Первый! Конечно же. Могла бы сама догадаться.
Было удивительно, что его занесло в фавориты. Вероятно, Королеве захотелось чего-то «остренького». Уж больно нестандартной, вызывающей для Красных Палат, близкой к уродливой была его внешность, да и образ в целом.
— Андроид по сложности внутренних процессов и «начинки» едва ли может сравниться с чем-то ранее созданным. Это не однозадачный самописец и даже не узко-профильный робот-пылесос, — прокомментировал Док, хоть его мнением никто не интересовался. — Только самый сильный смог бы вдохнуть в него жизнь…
— Ага, и забрать мою.
Первый убьет меня. Раздавит как муху и мокрого места не оставит.
«Как меня угораздило оказаться в списке его врагов?» — Ники охватила самая настоящая паника.
Ехидный смешок Второй был ей ответом. Разведчица много знала и понимала гораздо больше, нежели человеческая девушка, но отчего-то не желала делиться своими соображениями с соседкой. И дело было даже не во внутренних разногласиях и обоюдной непримиримости. Глухая стена, вставшая на границе между моими воспоминаниями, мешала им обеим.
Солнце закатилось за горизонт, погрузив туннель в непроглядный обычному глазу мрак. А наша разведгруппа, предварительно перекусив, двинулась в обратный путь.
— Надеюсь, ты оценила мой щедрый жест? — Командир подошел ко мне, так и просидевший все время в раздумьях на полу.
Со стороны могло показаться, что он просто не вмешивался, но на деле негласно позволил мне сначала тряхнуть Дока, а потом разговорить Волчонка. Раньше я определенно могла бы получить моральное удовольствие от произошедшего, но теперь сама мысль о совершении насилия была противна. Семь лет я перестраивала себя под Ники, меняла характер, очеловечивала внешность, адаптировалась под людей. А теперь, стирая истинные качества, уже она делала из меня свое подобие — наивное, преданное высоким идеалам, слабое и ранимое существо.
«Ага, та еще притворщица. — Вторая всегда была предельно откровенной. — Подвинься!»
Почувствовав истощение Ники, потерявшей все надежды на возвращение, разведчица встала у руля. Впрочем, ликвидация андроида, к которому я успела крепко привязаться, оказалась ударом для всех.
— Выбирай. — Командир отвлек меня от грустных мыслей, протянув руки.
Правая, пустая, была раскрыта ладонью вверх, а левая, зажатая в кулак, держала Оковы Верности. Древние браслеты страха не внушали, никто, кроме Четвертого не верил в их работоспособность, и в предложенном контексте они несли разве что символический смысл. А вот отказаться от поддержки Командира означало совершить еще одну глупость. И Вторая, будучи девочкой умной, ухватилась за свободную руку….
Плато мы пересекали под звездами. Их было столько, что местность утопала в холодном, мертвом свете и хорошо просматривалась в широком радиусе вокруг. Но вот пустошь закончилась, а бродить в зарослях, кишевших ночными тварями, было не лучшей идеей, потому Командир отдал приказ располагаться на ночлег возле самой кромки леса. В какой-то момент мы с Доком остались наедине.
— Что бы ни говорили, Первый твой друг, — с нажимом произнес ученый, раскатывая одеяло на еще теплой земле. — Не сомневайся в нем.
— Неужели? Такой же, как ты?
Я до последнего сдерживала поезд из бушующих эмоций, несущийся на всех парах. Но Док знал на какие рычаги давить, дабы ускорить его ход.
— Я более… деликатный.
— Издеваешься? Это ведь ты пытался сделать из меня сумасшедшую! — зашипела я по-змеиному.
— Случилась утечка информации….
— Во имя Короны, хватит врать! — Ярость кипела в моих венах. Руки начали светиться, обнажая паутину кровеносной системы. — В лаборатории седьмой уровень защиты. Даже воздух оттуда нельзя вынести!
Силы было мало, и те последние крохи, что оставались, перегорели за несколько секунд. Я выдохнула, раздраженно дернув плечами. За ночь резерв хоть немного да наполнится, но пора привыкать, Вторая, что временами ты становишься безоружной как дитя.
— Должно быть, невероятно скучно слыть единственным на весь город безумцем. Одиночество так и съедает, да?
Поступки Дока не стоили оправданий. Прошло то время, когда я могла из жалости закрыть глаза на его оплошности. Ученый в ответ застыл столбом. Шестеренки пришли в движение, но тут же остановились — одну заклинило. Слюнозаменяющая жидкость не успела стечь и теперь сгустком встала в патрубке.
Поперхнулся, бывает.
По его реакции было невозможно понять, то ли мое обвинение попало в точку, то ли, наоборот, оказалось ошибочным.
— Я к этому не причастен, хоть и — не буду скрывать — считаю такое стечение обстоятельств весьма удачным.
Он опустил взгляд и вдруг сорвался на крик:
— В Улье хорошая репутация опаснее дурной славы! Первый перегнул палку, вознес тебя почти до небес и едва не столкнул вниз. Радуйся, что кто-то решил подкорректировать твое резюме…