-- Понял, - бросил я украдкой оглядываясь назад. Когда же эти двое успели ему доложить?
Пройдя вверх по мраморной лестнице, немного удивился: здание больше походило на какой-то музей или дом аристократа, а не на штаб-квартиру по расследованию теракта. Два агента в коридоре второго этажа, курят у окна сделанным в стиле барокко, бросили не меня косые взгляды и продолжили тихий разговор.
Я толкнул вычурную, позолоченную ручку на тяжелой двери с табличкой двести семь, взгляду предстал просторный кабинет и сидящий за письменным столом человек:
-- Разрешите войти, - громко сказал я скрывая полную растерянность.
-- Входите капитан. Присаживайтесь.
Я сел на указанный стул за столом перпендикулярным "хозяйскому". Рассматривал, пытаясь это делать незаметно, человека который что-то ожесточенно записывал в журнал. Лицо довольно молодое, дал бы лет двадцать пять, если бы не седина с правой стороны головы. Это меня встревожило: молодой, с сильной проседью в волосах, большой начальник... Кажется чую запах Омеги.
Он закрыл и отстранил журнал, глянул на меня глазами салатового оттенка:
-- Капитан, я догадываюсь о чем вы думаете. Не смущайтесь мне пятьдесят семь, просто аномально молодо выгляжу. Но вы ведь тоже человек не простой: двадцать пять лет, а уже капитан ФСБ...
Я подавил разрастающуюся слабость и тревогу в груди:
-- Я не думаю что я особенный. В конце концов, многие люди, даже не достигнув моего возраста, командовали полками, армиями, завоевывали половину мира...
Он рассмеялся, как показалось искренне:
-- Да это действительно так.
Прошло мгновенье, и искорки в глазах погасли, живая улыбка на губах застыла, став более подходить к лицу покойника. Он выпрямил осанку, посмотрел на меня совсем другим взглядом:
-- Капитан, или если позволите Ворон, у нас не так уж и много времени, так что сразу к делу. Взрыв, снесший наше управление, похоронил большинство архивов и секретных документов. В том числе и большую часть вашего дела. Я понимаю, что вы можете владеть какой-то секретной информацией, однако смею предположить что вы так же должны понимать о том что теперешняя ситуация не терпит проволочек. У нас осталось не так много людей и еще меньше времени, чтобы во всем разбираться. Отвечайте на мои вопросы четко и ясно. Понятно?
-- Да.
-- Сколько человек было в вашем отделе?
-- Насколько мне известно, двое.
-- Назовите их звания и фамилии.
-- Капитан Ворон, капитан Грушницкий.
Не представившийся "начальник" снова открыл журнал, что-то записал. Пользуясь возникшей паузой, обдумал и пришел к заключению что брать его под контроль нельзя. Есть очень большая вероятность, что все это подстроено - ловушка созданная Омегой. Может они не могут с уверенностью предположить что я повелитель, вот и приходится выдумывать всякое...
-- Что вы знаете о местонахождении Грушницкого?
-- Не выходил с ним на связь последние два дня.
-- Ваш отдел напрямую подчинялся Скляревскому?
-- Да.
-- Вы ведь были снайпером?
-- Вы намекаете что я...
-- У вас есть собственное мнение, - продолжил он не слушая, - кому понадобилась смерть Скляревского?
-- Нет.
-- Чем занимался ваш отдел, какие преследовал цели?
Я сделал театральную паузу:
-- Выполнение поручений Омеги.
Он дернулся, зрачки заметно расширились. Через мгновенье взял себя в руки:
-- За тридцать пять лет в органах безопасности, я несколько раз слышал об этой организации, но считал все это глупыми выдумками... Сегодня ты второй человек, сказавший что имеет отношение к Омеге...
-- А кто первый? - спросил я насторожившись.
Задумавшись, он сложил губы в улыбку:
-- Пока это секретная информация, но я уверен, что номер первый захочет работать именно с вами. В общем, работу на ближайшие дни мы вам нашли. Пока все будут заниматься терактом, вы будите ублажать агента Омеги. Сегодня думаю, вы свободны, а завтра с утра, приходите в этот кабинет, я сведу вас с ним.
-- Понял, разрешите идти?
-- Идите.
Я встал из-за стола, направился к двери. Чувство такое, что буравящий взгляд аномально-молодого начальника, сменится окриком "стой". Если он из Омеги, отсюда меня не выпустят так просто...
-- Постойте капитан, - раздалось позади громко.
Я развернулся, значит вправду, остановит меня и вынудит применить способности повелителя:
-- Да?
-- Хотел пожелать успехов...
Я растерянно кивнул, а затем вышел. Кажется, балансирую на самом краю пропасти.
Стараясь ни на кого не смотреть, вышел из здания и как обычно пешком направился в метро. Одиннадцать утра, есть время чтобы все обдумать. Если все происходящее не ловушка, завтра лицом к лицу столкнусь с агентом Омеги, и якобы буду работать под его началом...
Может снова сравнять с землей этот временный штаб? Но... что-то тут не так. В управлении мало людей, начальники неестественно себя ведут, в конце концов, я посредине рабочего дня иду домой... Не муляж ли это? Может кроме нескольких нанятых актеров, в штабе вовсе никого нет? Проклятье, это вполне возможно.
Если Омега действительно меня подозревает, то бежать, прятаться или делать что-то поспешное - вверх неразумности. А еще очень глупо не делать ничего и притворятся "законопослушным" офицером ФСБ. Я слишком глубоко завязан, слишком много следов оставил. Я повелитель - и мне не удастся это скрывать долго. Если меня до сих пор не схватили, значит...
Это значит нужно быстрее приводить в жизнь еще один гениальный, в своей простоте, план.
Зажатый в угол человек - уже не человек, а нелюдь, он способен делать ужасные вещи. Зажатый в угол повелитель - монстр, демон вышедший из преисподни... Я не хочу никого убивать без весомого повода. Но жизнь людей меня волнует меньше чем судьба моей любви. Странно, несколько дней назад я был готов совершать убийства ради Великой цели: для спасения человечества, ради поисков смысла сущего. Сейчас я готов пожертвовать жизнями пяти миллионов человек, только ради одного человека... Ну может двоих.
Не знаю Омега, есть ли в тебе хоть немного соучастия, сочувствия, человеколюбия. Для меня ты до сих пор нечто абстрактное, живое, но бесформенное, только вот чувствуешь ли ты хоть что-то? Может, этот, так ненавистный мне каменный муравейник, для тебя живая и дышащая клетка? Если это хоть отчасти так, сегодня ночью ты взвоешь от боли...
Через полчаса был уже в подъезде своего дома, сейчас соберу личные вещи, перееду к Маше, а потом отправлю ее с матерью отдыхать куда-нибудь на Кипр. Если моей любви суждено встретится с агентами Омеги, то не в этом городе.... Не на этом черном пепелище.
После того как куплю им билеты и посажу в самолет, выйду на генералов. Омега слишком переоценивает правительство, и недооценивает военных. Сегодня тьму спящего города развеет исполинский столп пламени. Он взовьется до небес, оденет там гигантскую серую шляпу и станет похожим на фантасмагорический гриб, корни которого ударной волной сметут каменные джунгли и превратят их в руины. Адское пламя сожрет следы моего существования, только немного жаль тех несчастных, кого оно не коснется. Вместо почти мгновенной смерти, их ожидает более медленная и мучительная - от радиации. Не вините меня люди - во всем виновата Омега.
Только сейчас понял почему ненавижу город. Я просто видел его другим, не красочным от рекламных оберток, не ярким от зеленых деревьев, и даже не выкрашенным искусственной краской. Я видел черные, выгоревшие, руины зданий, а те остовы что стояли уцелевши, смотрели на мир слепыми глазами - окнами. Я знаю что на самом деле скрывается за косметической внешностью обитаемого города, и поэтому его ненавижу. Этот город сейчас стал городом-призраком, люди вокруг все так же идут по своим делам, и не знают что они и вовсе бесплотны. Но возможно успеют понять это перед смертью...
Выйдя из лифта достал ключи и открыл едва поддавшийся замок. Похоже придется менять... Хотя зачем, пройдет десяток часов и от квартиры как и от дома мало что останется.
Включив свет в прихожей, не разуваясь, вошел в комнату и застыл: в лицо уперся ствол пистолета.