***
Сдохнуть мне дали. Не знаю, постарался ли сержант или организм нашел скрытые резервы, но я очнулся. Такой же уставший, голодный и замерзший. Словно не закрывал глаза. Зато не в тренировочном зале, а в одной из ячеек жилого помещения. Госпиталя в Улье не было вообще?
— Живой? — спросил долговязый васпа, склонившись надо мной. — На!
Я с трудом сфокусировал взгляд на узкой ладошке. Долговязый протягивал мне белый кубик не то соли, не то сахара.
— Спасибо, — прошептал я, отодрав от неба прилипший язык.
Мне показалось, что васпа смутился, а потом, насупившись, пробормотал:
— Я Дин.
Я давно заметил, что имена васп состояли из одного слога: Грут, Зорг, Фил, Харт, Дин. Значит, трехслоговое имя Да-ри-он покажется слишком непривычным. Тогда я назвал фамилию:
— Лар.
Подарок оказался кусочком сахара. Должен был таять на языке, но без слюны только крошился и царапался кристаллами. Интересно, как Дин умудрился его стащить и пронести мимо проверки? Для меня старался? Тьер, приятно. Я со вчерашнего дня ничего не ел и не пил. Кусочек глюкозы — настоящее спасение.
— Ты странный, — задумчиво проговорил Дин. — Ведешь себя не правильно. Мыло. Зачем забрал?
— Не хотел, чтобы тебя били. Из-за мыла, — ответил я, стараясь перенять отрывистую манеру речи васпов. — Это слишком. Думал, сам спрячу.
— Сержант везде найдет, — усмехнулся Дин. — Даже в заднице.
Смеяться со сломанными ребрами противопоказано, поэтому я молча давился улыбкой. Васпа задумался. Смотрел мимо меня в стену и беззвучно шевелил губами. Или прямо сейчас делал вывод из эпизода с мылом, или обдумывал то, что решил раньше. Он мне нравился. Среди ходячих мертвецов с серыми лицами, рядом с жестокими сержантами он один был живым и настоящим. Его били, как всех, но не сломали. Что-то большое и светлое осталось внутри.
— Ты, — сказал Дин и склонил голову на бок, вспоминая сложное слово, — бла-го-род-ный. Мне нравится. Опасно только. Думай чаще.
Я осторожно выдохнул и улыбнулся:
— Буду чаще. А зачем тебе мыло?
Васпа пожал плечами и опустил глаза. А потом медленно, будто нараспев, произнес:
— Будем стирать форму. По-ка-жу.
Я удивленно заморгал. Васпы форму чем-то особенным стирают? Зачем воровать мыло с кухни? Спросить я не успел. Дин резко встал:
— Рядом. Кто-то есть.
Отменный у него слух. Я ничего не заметил. Васпа отшатнулся к стене и побледнел. У меня сердце трепыхалось и подпрыгивало. Если это Грут, нам конец. Но в дверном проеме ячейке появился Тезон. И прежде, чем сжавшийся в пружину васпа на него набросился, я быстро прошептал:
— Это Тур. Он свой. Мы из одного Улья.
— Забыл чего? — недобро прищурился Дин.
В ответ разведчик показал на меня глазами и тихо спросил:
— Живой?
Я кивнул, а Дин шагнул назад, вытаращив глаза. Словно у нас с Тезоном росли рога и за спиной открывались исполинские крылья. Я в первый раз видел, чтобы бойцам в подразделениях запрещали дружить. Даже разговаривать друг с другом. Этот нонсенс заслуживал отдельного упоминания в рапорте. Так же, как реакция Дина:
— Оборзели, пе-ри-фе-рия. Дружбу водите?
— Нет, — мотнул головой разведчик.
Я видел, как он напрягся. Знал уже о местных запретах.
— Зачем пришел тогда?
— Присматриваю за ним, — осторожно ответил Тезон. — Дурной.
— Есть мальца, — усмехнулся васпа. — Так себе у вас сержанты. В головном крепче бьют. И толку больше.
Последние слова он произнес с гордостью и высоко задрал подбородок. Потом снова прислушался и юркнул в коридор, оставив нас с Тезоном.
— Как нашел меня? — спросил я разведчика.
— За твоим знакомым проследил. С дисциплиной тут строго. Я лег в ячейку неподалеку. Смотрю — метнулась тень. Удивился, пошел за ним. Что это было с мылом? Я, по-моему, четко и конкретно приказал тебе не лезть туда, куда не просят.
— Сымпровизировал, — ответил я, не вдаваясь в подробности. Время дорого. — Уходить нужно, Тезон. Я не ною и не жалуюсь, но мертвые мы вообще ничего не расскажем.
— Это головной Улей, — твердо сказал разведчик. — Ты хоть представляешь, какая это удача? Я не уйду, пока не увижу Королеву.
Проклятый карьерист. Со злости я сжал челюсти так, что зубы скрипнули.
— Терпи, Дарион. Завтра легче будет
— Лар, — кисло улыбнулся я. — Зови меня Лар. Как васпу.