- Спасибо, - с трудом выговорил я, отодрав от нёба прилипший язык.
Мне показалось, что васпа смутился, а потом, насупившись, пробормотал.
- Я - Дин.
Я давно заметил, что имена васпов состояли из одного слога: Грут, Зорг, Фил, Харт, Дин. И моё Да-ри-он должно звучать слишком непривычно. Тогда я назвал фамилию.
- Лар.
Подарок оказался кусочком сахара, который я немедленно разгрыз. Со вчерашнего дня ничего не ел и не пил, укол «дохляк» от Публия не в счет.
- Ты странный, - задумчиво проговорил Дин. - Ведешь себя не правильно. Мыло. Зачем забрал?
- Не хотел, чтобы тебя били. Из-за мыла, - ответил я, стараясь перенять местную отрывистую манеру речи. - Это слишком. Думал, сам спрячу.
- Сержант везде найдет, - усмехнулся васпа, - даже в заднице.
Смеяться со сломанными ребрами мне было противопоказано, поэтому я молча давился улыбкой. Васпа задумался, взгляд его потух. Я понимал, что Дин или прямо сейчас делает вывод из произошедшего, или обдумывает то, что решил раньше. Мне нравился этот паренек. Сильный. И не смотря на все пережитое живой и бойкий.
- Ты, - сказал Дин и склонил голову на бок, снова беззвучно шевеля губами. Не даются длинные слова, - бла-го-род-ный. Мне нравится. Опасно только. Думай чаще.
Я едва заметно выдохнул и улыбнулся.
- Буду чаще. А зачем тебе мыло?
Васпа снова усмехнулся и опустил глаза. Потом медленно, будто нараспев произнес.
- Будем стирать форму. По-ка-жу.
Я удивленно заморгал. Форму разве не мылом стирают? Зачем тащить его с кухни? Но спросить не успел, Дин резко вскинулся.
- Рядом. Кто-то есть.
Отменный у него слух. Я ничего не заметил. Васпа отшатнулся к стене и побледнел. У меня сердце трепыхалось и подпрыгивало. Если это Грут, нам конец.
Но на пороге допросной, тихо отодвинув дверь, возник Тезон. И прежде, чем сжавшийся в пружину васпа на него набросился, я быстро прошептал.
- Это Тур. Он свой. Мы из одного Улья.
- Забыл чего? - недобро поинтересовался Дин.
В ответ разведчик молча показал на меня глазами и тихо спросил:
- Живой?
Я кивнул, а Дин сделал шаг назад, вытаращив глаза. Будто у нас с Тезоном росли рога и сзади болтались длинные хвосты. Потом васпа недовольно поджал губы и выдал.
- Оборзели, пе-ри-фе-рия. Дружбу водите?
- Нет, - выдохнул разведчик.
Я видел, как напрягся Тезон. Знает уже о местных запретах.
- Присматриваю за ним, - осторожно сказал лейтенант Тур. - Дурной.
- Есть мальца, - васпа опять усмехнулся, - так себе у вас сержанты. В головном крепче бьют. И толку больше.
Последние слова он произнес с явными оттенками гордости, чуть приподняв подбородок. Потом снова прислушался и юркнул в дверь, оставив нас с Тезоном.
- Как нашел меня? - спросил я разведчика.
- За твоим знакомым проследил, - ответил Тур, тоже прислушиваясь к звукам снаружи. - С дисциплиной тут строго. Я лег в ячейку неподалеку. Смотрю - метнулась тень. Удивился, пошел за ним. Что это было с мылом? Я, по-моему, четко и конкретно приказал тебе не лезть туда, куда не просят.
- Сымпровизировал, - ответил я, не вдаваясь в подробности. Время дорого, - уходить надо, Тезон. Я не ною и не жалуюсь, но мертвые мы вообще ничего не доложим.
- Это головной Улей, - твердо сказал разведчик, - ты хоть представляешь, какая это удача? Я не уйду пока не увижу Королеву.
Проклятый карьерист. Со злости я сжал челюсти так, что зубы скрипнули.
- Терпи, Дарион - с нажимом произнес Тезон, - завтра будет легче.
- Лар, - кисло улыбнулся я, - зови меня Лар. Как васпу.
Лейтенант кивнул и тоже ушел.
8
Утро в Улье начинается с переливистого крика сержанта «Подъем!». На эту команду у меня имеется безусловный рефлекс, и тело дернулось встать. Не тут-то было. Грут вчера привязал меня к остывшей жаровне в сидячем положении, оставив руки свободными, и все чего я добился своим рывком - очередного приступа боли в сломанных ребрах. Сегодня, правда, было значительно легче.
На пороге допросной стоял сам господин тренер с маленьким ящиком в руках. Войдя внутрь, ящик он поставил на низкую тележку на колесиках и достал: шприц, жгут, шило и две пробирки. Ох, не зря я вчера Публия вспоминал. Неужели васпа решил разнообразить наше общение в допросной специфическими препаратами, развязывающими язык? Хотя нет, ампул не видно, только пустые пробирки.
Кровь у меня сержант брал молча. Не обработав место прокола, не наложив повязку с антисептиком на руку после. И он еще оскорбляется на подозрения в антисанитарии и возможности заражения крови?
- Посмотрим. Что с тобой не так. Слизняк, - пробормотал себе под нос сержант, отвязывая меня от жаровни, а потом добавил уже четко и громко, - бегом на тренировку!