- Трогал тебя? - проклятье, даже думать об этом невозможно, не то, что говорить. - Гладил?
- Ты сейчас о гнарошах подумал? - спросил Тезон.
- Да.
- Нет, - твердо сказал разведчик, вспыхнув от гнева. - Ни-че-го не было. Выбрось эту ерунду из головы. Иначе я тебя по возвращению домой в плен к гнарошам сдам!
- Хорошо, хорошо, - я примирительно поднял руки, - понял. Молчу.
- Вот и молчи, - огрызнулся Тезон и потянулся за формой, но вытащил из стопки только исподнее. Я отодвинулся в сторону и отвернулся, пока лейтенант одевался.
- Утром Грут у меня кровь взял на анализ, - заговорил я. Понимаю, что разведчику сейчас не до этого, но если лаборатория сработает так же быстро, то после команды подъем у сержанта будут на руках точно такие же неправильные анализы и ошибку лаборанта он обязательно исключит.
- Ты говорил уже. И что? - спросил разведчик.
Не говорил, а показывал пантомимой. И показывал вчера после первого забора крови, но не важно.
- Кровь у нас не такая, как у васпов. Сильно не такая, - ответил я.
- И пахнем мы не правильно, - кивнул разведчик. - Сержант это тоже заметил. Я думал раньше, что запах сладости от васпов исходит из-за крайне специфического питания, но это бред. Тут что-то другое.
Тезон улегся и вытянул ноги, накрывшись простыней. Ему бы поспать, а тут я со своими проблемами. Хотя проблемы общие, конечно, и мы как-никак на задании.
- Дарион, - от усталости лейтенант едва ворочал языком, - ты ведь не можешь изменить состав своей крови. Значит надо принять как данность, что нас раскрыли и думать, что с этим делать.
Последние слова Тезон произносил, уже засыпая.
- Я подумаю, - шепнул я, - а ты спи.
Кажется, он меня не услышал. Пока дежурный не двинулся с обходом в нашу сторону, надо было успеть добраться в свою ячейку. Теперь, когда разведчик вернулся, мне тоже сильно захотелось спать.
15
Мне снилась Королева. Высокая, строгая, прекрасная. Она сидела нагая на троне и поглаживала рукой по белобрысой макушке коленопреклоненного Яна. Шептала что-то одноглазому, улыбалась, а потом вцепилась в волосы и, достав из-за спины широкий нож, наотмашь полосонула по горлу. Преторианец захрипел, пытаясь зажать рану, но кровь хлестала фонтаном, заливая и трон, и белое тело Королевы и форму Яна. Теперь я понял, почему у господ офицеров красная форма.
Проснулся я на мокрой от пота подушке. Голые женщины во сне - это не хорошо. Мне хватает напряжения и без них: не дает покоя мысль, как пробраться в преторию. Я не успел вчера рассказать Тезону про Совет десяти, про затрудненный доступ на верхние этажи. Ни одной достойной идеи, как можно туда попасть, только глупые фантазии. Уходить надо. Ничего существенного мы больше не узнаем. Останемся еще на день или два и либо Грут замучает пытками, либо меня закроют в лаборатории, как подопытного. Надеюсь после вчерашнего пыл Тезона утих. Будут у него еще задания, заработает свои капитанские погоны. У меня до сих пор холодок пробегал по позвоночнику, когда я вспоминал рассказ лейтенанта. Я-то, дурак, переживал, что здесь детям запрещают рисовать, а их ломают, пережевывают и выплевывают. Разнести бы точечными авиаударами всю макушку Улья вместе со всеми офицерами и Королевой, а неофитов с нижних ярусов эвакуировать. Но я не имел права даже так думать. Мы здесь с научной экспедицией, а не для того, чтобы революцию устраивать. А значит все население, без разницы, васпы или люди, гражданские. А цзы’дарийцы не убивают гражданских.
Но если я не могу спасти всех неофитов, то можно попытаться вытащить отсюда хотя бы Дина. Только бы уговорить его бежать с нами.
Проклятый Улей с его порядками и запретами. Пересечься с Дином так, чтобы не вызвать подозрений и не испугать зазря васпу я смог только на утренней пробежке.
- Тура отпустили? - вместо приветствия спросил Дин.
- Да, ночью, - кивнул я.
- Сержант мог и на сессию оставить. На неделю. Повезло, - прошептал васпа.
Меня болезненно передернуло. В своем кошмаре васпы считают везением уменьшение срока пыток.
- Экзамен скоро, - я старался говорить как можно спокойнее, - со сломанными костями там делать нечего.
Услышав слово «экзамен» Дин ощутимо напрягся и поджал губы. Зная, какие у васпов занятия на развитие тела в допросной, теперь я всерьез опасался экзамена.
- Как думаешь, в этом году будет сложнее или как всегда? - спросил я.
Обычно скупой на эмоции васпа сегодня выглядел перепуганным и каким-то взъерошенным. Он раздумывал над фразами дольше обычного и говорил, нехотя выталкивая из себя слова:
- Не знаю. А ты боишься?
- Боюсь, - признался я, причем совершенно искренне.