- У меня зажило быстро. А брату я мазью маминой клеймо мазал. Тоже зажило. Потом нас патруль нашел.
Я по-прежнему не видел лица палача и не мог знать, кажется мой рассказ правдивым или нет. Может быть, Ян специально меня так уложил, чтобы сопляк не видел господина офицера в крови и рвотной пене.
- Зачем ... молчал? - глухо спросил преторианец.
Затем, что я не гений и не мог так быстро придумать принципиально новую легенду.
- Страшно было, - вздрогнув, ответил я, - васпы не приняли. Кровь не такая. Тоже урод. Чудовище. Если отсюда выгонят, куда идти? Умереть только.
- Ну и как? Нравится? - тяжело обронил Ян.
Я замолчал надолго. Дариону-цзы’дарийцу категорически не нравилось все: методы вербовки новобранцев, воспитательные приемы сержантов, запреты с внутренними порядками, а главное, итоговый результат. Преторианцы, вершина карьеры и пример для подражания - бездушные машины для убийства. Ни страха, ни сомнения, ни жалости. Но Дариону-человеку по легенде должно было понравиться. Иначе, зачем стремился в Улей? Промучившись внутренним конфликтом, я воззвал к здравому смыслу.
- Очень жестко, - осторожно начал я, - Не ожидал такого. Занятия не просто выдержать. С братом нельзя говорить.
- Нельзя, - подтвердил офицер, - Общение рождает привязанность. Привязанность делает слабым. Ты выдержал пытку. А если бы я брата на куски резал? А ты смотрел.
Ян склонился надо мной, разглядывая, считал эмоцию ужаса, уловил охватившую меня панику. Наверняка заметил и гримасу, с которой я не мог совладать и то, как мелко затряслись губы. А я сейчас думал обо всех подряд. Представлял Тезона на дыбе с россыпью горячих углей на спине. Видел привязанного к жаровне Дина и сержанта, молотком дробящего ему ноги. Истерзанного отца, чье героическое молчание стало бы для меня худшей пыткой. Прав Ян. Проклятье, насколько же он прав.
- Боишься? - спросил преторианец и в глубине единственного глаза зажегся хищный огонек. Жесткая линия рта надломилась, рождая ухмылку.
- Зря, - сказал Ян и наваждение рассеялось. Надо мной снова нависал безупречный в своей бесстрастности господин офицер, - брата не трону. Ему Грута хватит.
Я выдохнул сквозь сжатые зубы, а преторианец тяжело поднялся на ноги, взяв в руки мою цепь.
- В углу ведро и тряпка, - сухо и по деловому сказал Ян, - вымоешь здесь всё.
Нет большей чести и награды за стоически выдержанные испытания, чем отмывание с пола крови, разлитой воды и рвотных масс. Специфическое чувство юмора васпов мне будет сниться по ночам. Офицер снял цепи с рук и приковал меня к полу за ногу. Длина цепи ровно от угла до угла. Пока я корячился, чтобы хотя бы сесть, Ян молча ушел.
19
Кажется, страдать и корчиться от боли в Улье у меня уже вошло в привычку. До оставленного преторианцем ведра с водой я добрался ползком, не особо переживая за свой имидж стойкого цзы’дарийского бойца. Как же хочется пить. Вода выглядела чистой, но это не значит, что ведро, в которое её налили, являлось стерильным. Да, мой врожденный иммунитет к ядам многое позволял, но брезгливость никто не отменял. Наверное, не дошел я еще до такой стадии, когда все равно, что пить и откуда. Наскоро сполоснув лицо прохладной водой от пота и соленых дорожек слез, я окунул в ведро тряпку. Ян знал, что мне поручить, чтобы не расслаблялся. После дыбы я едва мог нормально шевелить руками, а потому легкой и быстрой уборки можно было не ждать. Допустим. Зато будет время, как следует все обдумать.
Не знаю, насколько удачной получилась новая легенда, но мою гибель она отсрочила. Вернулась надежда на спасение, а с ней и планы на удачное завершение операции. Ян оставил разборку с Тезоном на Грута, но офицер скорее всего не знал, насколько впечатлил сержанта своим боевым искусством лейтенант-разведчик. Сомневаюсь, что Грут сдаст подозрительного неофита в преторию раньше, чем выведает все приемы боя. А лейтенанту Туру было, чем удивить и заинтересовать. Я выдохнул и забыл пока про Тезона.
Представляю как паникует сейчас Дин. Васпа доверил мне свои мечты о новой жизни, а я немедленно укатил на лифте к начальству, и нет гарантии, что не изложил все крамольные мысли друга под запись. Здесь, увы, я никак не мог повлиять на ситуацию. Лишь ждать и надеяться, что безопасность и спокойствие Дина убедят его в моей преданности. Жаль, что я не успел рассказать Тезону о планах по спасению васпы. Вдвоем они бы составили неплохой тандем. Возможно, и меня бы с собой прихватили во время побега.
Непонятно, чего ждать от самого Яна. Что он напишет в своем рапорте? Что порекомендует сделать с недочеловеком? Под возраст инициации я уже не подходил, обучение пропустил. Сошлет к шудрам или просто рекомендует умертвить, чтоб не мучился? Четыре дня на раздумья у него есть.