Перехватив щуп, и пару раз нажав на кнопку, чтобы убедиться в его исправности, я тихо полез под брюхо Королеве. И ведь почти добрался. Ядовитое жало в обхвате с моё запястье, заостренное к кончику до толщины в мизинец. Как раз для того, чтобы опустить в пробирку. Средоточие ненависти и боли всего Улья, карающая длань Её Величества, взметнулось в воздух, чиркнув у моего лица, и вошло в живот аккурат под ребрами. Свет вспыхнул и померк, Королева протащила меня по полу и выдернула жало. Оставив корчиться и барахтаться, как насекомое с оторванными крыльями. Где-то рядом колонны задних лап, раздавят и не заметят. Место прокола онемело, тело разбивали судороги, я кубарем покатился в сторону и замер, когда рука, потеряв опору, ушла в пустоту. Стоп! Стрекот миллионов крыльев стал оглушительным, топя короткий выкрик Яна. Щупа нет, я на краю пропасти и Королева заметила меня. Загрохотали лапы, тяжелыми сваями вбиваясь в пол. Я видел в темноте только их очертания в медных бликах. Один взмах и меня нет. Беги Дарион! Как хочешь, но беги!
Я успел броситься в сторону за мгновение до того, как рядом вонзилась лапа, выбивая каменную крошку. Крутясь кубарем и отползая на четвереньках, я пытался даже не найти, а пока просто увидеть, куда улетел щуп. Божество стонало и ярилось, беспощадно долбя лапами. От запредельного уровня инфрашума меня почти наизнанку выворачивало. Это конец. Не поможет даже прекрасная регенерация. Размозжит мне голову Королева и сожрет еще теплого на десерт.
- Щуп впереди! - крикнул Ян. - Быстрее!
Не было его впереди, разве что за гигантским телом Королевы. Но бежать туда сейчас все равно, что бросаться под поезд. И я решил обойти, метнувшись к Яну.
- Нет! - крикнул преторианец. - Не сюда.
Возмущенный клекот Божества взял верхнюю ноту, ускорив ритм. Мы добрались до офицера почти одновременно. Тогда он схватился за черную трость и через мгновение все стихло.
Я осторожно поднял голову, всматриваясь в пятно света от лампы, где застыл преторианец с поднятой рукой, по которой из рваного запястья ручьями стекала кровь. Запахло горькой сладостью и медью.
- Иди, - хрипло выдавил Ян.
Я поднялся на ноги, зажимая рану в боку, и прошмыгнул за его спиной, к противоположной стене. Где-то здесь в белом тумане должен быть щуп, осталось быстро нашарить его руками, пока Божество загипнотизировано ароматом свежей крови. Только бы Её Величество не съело своего отчаянного телохранителя.
Богиня Удачи любит меня. Пальцы наткнулись на щуп. Стрекот снова нарастал, но уже совершенно в иной тональности. Такой, как несколькими минутами раньше, когда Королева насыщалась. Мой последний шанс.
Пространство сжалось до крошечного блика на кончике жала, а время растянулось от «быть» до «не быть». Ты приняла мою жертву, награди же своей милостью.
Щуп хищно сомкнулся у основания жала и пустил разряд тока, куснув и меня в руку. Перламутровые капли эссенции падали в пробирку, пока меня мотало верхом на хвосте. Пять, шесть семь. Всё. Я снял пробирку, разжал руки и улетел в стену.
- Уходи! - закричал Ян, оседая на пол. - Уходи.
Заткнув горлышко чудом уцелевшей пробирки большим пальцем, я снова ползком пробрался вдоль стены мимо тележки, мимо преторианца, оглушенный клекотом, раздавленный ужасом и яростью обиженного Божества. Ну простите меня, Ваше Величество. Был груб, невнимателен и тут же сбежал.
Онемение от укола ядом растекалось по телу, стремясь к сердцу. Я прижал пробирку к груди и упал на колени. Не могу уйти. Королева убьет преторианца. Для чего я тогда воровал эссенцию?
Сцепив зубы, поднялся на ноги и повернул обратно, туда, где в удушливом белом тумане валялось тело в кровавой форме.
23
Я тащил бессознательного Яна за шиворот, спасая от разгневанного Божества. Преторианец не подавал признаков жизни, ну и ладно. Я отчаянно волочил тяжеленое тело по полу, беспокоясь только о том, чтобы Королева не бросилась вдогонку и не достала лапой или жвалами.
- Я сам. Хватит, - пробормотал офицер и уперся ногами в пол.
Пока он тяжело поднимался, упираясь в стену, я восстанавливал дыхание, держась за колотую рану в боку от жала Королевы. Онемение никак не хотело проходить, а кожа вокруг раны обжигала даже сквозь гимнастерку. Интересно, а для меня найдется пустой кокон? Хотя Ян говорил, что я слишком старый для перерождения.