- Полежи спокойно, - продолжил Тезон, - мне нужно зафиксировать твои переломы и соорудить волокушу. И давай без упрямства. Сам ты не дойдешь.
Я снова кивнул, разведчик поднялся и ушел за ветками. Ножи, тонкие бечевки, фиксаторы остались в лагере в карманах комбинезонов, поэтому шины к сломанным конечностям Тезон приматывал подручными средствами, а волокушу соорудил из трех тонких деревцев и парашюта, уложив меня ногами в узел из купола, спеленав и прикрутив стропами, чтоб не выпадал по дороге. Работал молча и сосредоточено, периодически нервно оттирая засохшую кровь с лица.
- Тезон, - позвал я, - ты же сам ранен. Так приземлился?
- Нет, - ответил разведчик, - приземлился нормально. Офицер снова пытался убить. Как Дин увернулся от удара, не понимаю. Одноглазый тростью орудовал - моё почтение. Грозное оружие в умелых руках. Я кое-как её сломал во всеобщей свалке. Преторианец как хруст услышал, рассудка лишился. Не просто оружие, не просто символ статуса - нечто большее. Мне кажется, это все равно, что генералу сломать посох. Офицер бросался на нас разъяренным зверем, если бы не приступ, не отбились бы.
Я хорошо помнил любимое оружие преторианца. Рана под ключицей не давала забыть. Глупо было надеяться, что побег пройдет гладко. Тигру клыков не вырвать. Ян такой, какой есть. В одном можно не сомневаться: он доведет задуманное до конца.
- Как ты вообще с ним Договор заключил? - спросил разведчик, а я слабо улыбнулся.
- О, это долгая история.
- Времени хватает, - сказал Тезон, хватаясь за стропы парашюта, - я буду тебя тащить, а ты рассказывай. Дорога не близкая, я должен знать, что ты жив и дышишь.
Волокуша дернулась и поехала, а я облизнул сухие губы и попытался справиться с хаосом в мыслях.
- Грут забрал меня утром с тренировки, - начал я рассказ, - и повез на лифте в преторию...
30
Тезон волочил меня до вечера, регулярно останавливаясь, чтобы отдохнуть. Я хоть и маленький и легкий по меркам васпов, но для такого же цзы’дарийца вполне ощутимая ноша.
Волокушу разведчик старался особо не мотать, объезжая только крупные препятствия, а все мелкие кочки и бугры корней деревьев я ощущал очень хорошо. Громко шуршала сухая трава, изрядно раздражая, в глазах иногда становилось в два раза больше деревьев, чем было на самом деле. А еще я, наверное, так сильно хотел домой, что местность начала казаться знакомой. Вроде здесь мы шли с Тезоном к патрулю васпов, или возвращались с отцом из деревни, или я брел, едва переставляя ноги, с тренировки у Публия. Да, помню я это двойное дерево. Кажется.
Лейтенант остановился и отпустил волокушу. Но не сел рядом со мной, как делал все это время, а прошел вперед, осторожно и бесшумно ступая по сухой траве. Я попытался отвернуться. Пусть идет по своим делам, что я слежу за ним? Но разведчик никуда не ушел. Застыл возле дерева, прислонившись к нему лбом.
- Тезон, ты не устал? - спросил я.
Лейтенант обернулся. Дыхание тяжелое, на лбу испарина, устал естественно.
- Нет, не устал. Тебе хуже?
Голос у Тезон стал сухим, безжизненным. Глаза лихорадочно блестели. Он подошел ко мне, размотал парусину с живота и задрал гимнастерку. Смотрел долго, хмурился и вздыхал совсем как военврач. Я не знал, насколько все плохо, мог только предполагать. Давно перестал различать оттенки боли и вместо живота один огромный тяжеленный камень.
- Мне кажется, мы уже близко, - осторожно сказал я.
- Верно кажется, - ответил Тезон, зажмурившись и запустив руку в волосы, - мы в лагере. Ты лежишь чуть левее входа в штабную палатку.
Над головой качнулись деревья. Грудь охватило спазмом, но засмеяться я так и не смог. Как мог не узнать? Полдня стоял здесь на посту, пересчитывая хвоинки на ветках. Если потрудиться, то можно найти отметины от креплений палаток и собственные следы. И в воздухе тянет отработанным ракетным топливом. Легкий привкус на небе. Такой знакомый, привычный, а потому незаметный.
- Они улетели, - тихо сказал я. - Не увидели нашего послания на днище вертолета, зато увидели рейд васпов. Инструкция, Тезон. Генерал никогда не нарушит Инструкцию. Даже ради собственного сына.
Пустота заполняла меня, вытесняя даже боль. Я закрыл глаза, мечтая провалиться в тишину прямо сейчас. Потерпеть осталось совсем недолго. Уже скоро.
- Дарион, - лейтенант коснулся моего лба, - что я могу сделать для тебя?
Уже ничего, наверное. Хотя есть один момент.
- Ты же сохранил мою записку из претории? - спросил я разведчика.
- Да, - ответил Тезон, - прятал за дверным косяком, потом забрал перед экзаменом.
- Уничтожь её, пожалуйста, - попросил я, - не знаю, чем думал, когда писал. Как-то глупо звучит, что я так и не нашел отца.