Линдси выдвинула верхний ящик рабочего стола Алана и перебрала его содержимое: чеки, коллекция бумажных подставок под бокалы пива, всякая всячина. В небольшом конверте лежали две флэшки. Пэтти, она знала, не выносила ужасов, коими зачастую сопровождалась их работа, поэтому Линдси отложила флэшки в сторону: сдаст в архив, где их просмотрят и затем либо уничтожат, либо внесут в базу данных. Алан был умный, чудесный человек, но очень уж неаккуратный.
На самый верх в корзине Линдси поместила благодарственные письма и семейную фотографию Шарпов. Снимок был сделан на гавайском пляже, когда Пол ещё был долговязым подростком. Низко стелющиеся лучи уходящего на запад солнца омывали их золотисто-персиковым светом. Алан с восторгом рассказывал о той поездке, говорил, что они с Пэтти мечтают побывать там ещё раз.
— Может, на следующую годовщину нашей свадьбы.
Снова хлестал дождь. «Дворники» с трудом справлялись с потоками воды, заливавшими лобовое стекло внедорожника Линдси. Она ехала по автостраде из Ферндейла в Беллингем. Процедура вскрытия трупов никогда не вызывала у неё отвращения. Возможно, это было профессиональное качество, либо она от рождения была невосприимчива к мерзостям, при виде которых другие бежали в туалет. Точного ответа Линдси и сама не знала.
Она включила радио, прослушала новости. Про водопад Мейпл в них не упоминалось. Неудивительно: радиостанция и газеты донельзя сократили свои штаты. Соответственно любая мало-мальски интересная история сначала попадала в соцсети, где о ней писали полуправду и тут же переключались на другую сенсацию, чтобы «заработать» кучу «лайков», привлечь как можно больше подписчиков. Любые сведения о происшествиях распространялись стремительно, словно вирус.
Она миновала дом в центре города, где теперь жил её бывший муж, и въехала на парковку рядом с офисом окружного коронера. Едва она вылезла из машины, к ней подвалил бездомный.
— Я перечисляю деньги непосредственно в фонд продовольствия для бедных или в приюты, — сказала Линдси, взмахом руки отсылая его прочь. — Окажите себе услугу: обратитесь туда. Незачем жить на улице.
Он показал ей неприличный жест и исчез в подворотне.
Линдси вошла в здание, позвонила в домофон и сообщила о своём прибытии.
— Дарлин меня ждет, — добавила она.
— Хорошо, входите, — ответила вахтерша, и дверь со щелчком открылась.
В кабинете её ждала, должно быть, самая красивая женщина во всем округе Уотком — в медицинской униформе, с волосами, собранными в пучок на затылке. Красивая и очень умная.
Дарлин Ватанабе подняла глаза от чашки кофе и глянула на свои наручные часы «Картье». Вдобавок ко всем своим достоинствам она была ещё и богата, поскольку происходила из семьи, которая нажила большое состояние, успешно ведя бизнес в разных отраслях экономики — от сельского хозяйства до сферы современных технологий.
— Точно вовремя, детектив. Что ж, давайте посмотрим, что поведает нам Джейн Доу. Она уже на столе, попробуем узнать, как она оказалась на дне ущелья. И кто она такая. Во всяком случае, я на это надеюсь. Но прежде примите мои соболезнования. Мне очень жаль, что так вышло с Аланом.
Надев бледно-голубой халат, Линдси стояла у секционного стола и наблюдала, как патологоанатом обследует тело мёртвой девушки. Она взяла за правило присутствовать при вскрытии погибших жертв, смерть которых она расследовала. Но не потому, что ей это нравилось. Отнюдь. Линдси считала, что несчастные заслуживают уважения и их не должны рассматривать только как источник улик совершенного преступления, хотя в конечном итоге всякий, кто попадал на секционный стол в прозекторской доктора Ватанабе, определённо относился именно к этой категории. А ведь незадолго до этого тело на столе из нержавейки было для кого-то ребёнком, мужем, женой, братом или сестрой… в общем, выступало во множестве ипостасей, что отведены живым.
Доктор Ватанабе, как того требовал протокол, методично документировала всё, что видела, время от времени перемежая свои наблюдения замечаниями, не относящимися к делу.
— Крайняя степень разложения. Смерть наступила несколько дней назад.
— Возраст: восемнадцать — двадцать два.
— На здоровье не жаловалась.
— Еще не была в новом тайском ресторане на Рейлроуд?
— Зубы идеальные. Наверняка наблюдалась у ортодонта. Не уличная девица.
— На запястьях синяки. Когда появились, определить трудно.
— Признаков изнасилования нет. Но, учитывая степень разложения, соскоб обязательно возьму.