так светлеет песок под стопой и редеет после взрыва толпа.
Перебежки ракушек и вспышек под серпами затмения,
наползание почв крупным планом... И ты понял, куда ты попал...
Ты бы в бочке белил ее утопил, но ответил ей абсолютным безделием,
ты прервал свои поиски и отключил зеркала в непохожих вещах,
и пока она медленно шарит, подобно в Бермудах бессвязным флотилиям,
осторожно, как иглы меняют на шприцах в отхожих местах,
и пока она ставит баррель на баррель свои желтоватые башни,
и пока она на веревочке водит самонапрягающееся слепое пятно
серебристых хранилищ, схлопнувшихся в направлении внешнем,
и пока на изнанке твоей лобной кости она пробегает диалоговое окно,
и пока ее пробуют пальцем татары и размазывают по скулам,
и цивилизации вязнут в ней, как жучки, попавшие в интернет,
пока мы приклеиваем лепестки на носы, валяясь по нефтью залитым скалам,
и пока постель наша пахнет нефтью, что - удвоенный бред,
и пока в длинном платье, с высокой прической ты похожа на ложку -
так наивно срисую, - пока чувствуешь под каблуком нефтяной запас,
пока царствуешь, злясь на себя, существуешь, царапаешься немножко, -
разновес расстояний - в пользу нефти, разделяющей нас,
там где реки друг к другу валетом слушают колокольцы Валдая,
пока сон заставляет жевать стекло, но следит, чтоб его ты не проглотил,
сердцевина Земли тебя крутит на вагонных колесах, сама собой не владея,
нефть подступает к горлу. Ее на себя тянет, к ней жмется прибрежный ил.
2. Долина транзита
Шакал и ворона: ни внешней ни внутренней крови
меж ними. Вдали нарисован дымящийся динамит.
Их контуры на честном слове уже наготове
покинуть ядро черноты и принять незаконченный вид.
Над ними баллоны с речами дрейфуют - листается комикс
на пляже остистом, подветренном. Заперся грот-новодел.
Разведрилось. Стало понятно, что врытый по пояс
фотограф был сварен из бронзы, и ни на кого - наводил.
Я спрятал оружие, связь отключил и свернул в Долину Транзита.
Прощай побережье смешное! Чего я искал?
Альдорфер не скажет и Дарий. По зеркалу заднего вида
хромала ворона, клевал и маячил шакал.
Долина в горах пузырилась и напоминала соприкосновение пауз.
Пчела над обрывом, внизу - полигоны гладиаторских школ.
Стекляшки подстанций и трубопроводы за ярусом ярус.
И ртутные лифты с тенями нефтяников штырями усеивали котел.
Как два электронные скрутня, заметив друг друга, пропали
взаимно две тени - ворона, и чуть задержавшись, - шакал;
как две электронные даты, ознобно стирая детали...
Долина, напротив, раскручивалась и припоминала аркан.
И каждый участок района был точно вмененый в разметку,
он пуст был, но и сверх того, на чудесный порядок пустей,
как кубик, который всегда на шестерке, внушает догадку
о мнимости как бы пяти остальных плоскостей.
Изъяты частично: постройки, развязки, проходы и вышки.
И эта изъятость царит и дует в подпольный манок.
Двойник ли, свисая с орбиты, хватал человеков под мышки:
за локти - в замок и - в потемки (как через борта - на полок).
В дверях арсенала провидица явилась, стакана не допила,
и так неуверенно, словно по глобусу пальцем ведет
и путает авиалинию с маршрутом подводного кабеля,
(а в этой растяжке сознания ни шагу не сделать вперед),
"Мы ждем приближения нефти", - сказала, чертя пирамиды
на воздухе, - "Остальные обжили ржавеющий флот,
в акустике танкеров сонных, пока мы в Долине Транзита,
скользят по мазуту и в перегородках вешаются через год.
Другие в ущельях кочуют и здесь появляются редко:
прекрасное ловят мгновенье - и эта задача проста -
кто может из правильной пушки выбить центральную скрепку
арочного моста".
Бесхозная, в стратосфере зависшая на отметке,
где еще рано для парашюта, в летаргической высоте,
эта долина, разбитая на кривые клетки,
похожа на дирижабль с солнечной батареей, на полухолостом винте,
с терпением геологическим, с опорой на ожидание,
с истерикой, что не отнять, когда уже вспыхнула сеть:
соляризованное изображение короткого замыкания
долины, облившейся нефтью, верней - опрокинутой в нефть.
Здесь роль астронома и историка мне показалась притворной.
"Нефть" - я записал, - "это некий обещанный человек,
заочная память, уходящая от ответа и формы,
чтобы стереть начало, как по приказу сына был убит Улугбек".
----------------------------------------------------------------------------
Генрих Сапгир
Свет земли
Косте Кедрову
Стал я видеть Свет обратный
Незаметный Ненаглядный
Свет от моря – Ласковой листвы
И от каждой Умной головы
Северным сиянием
Всплесками красивыми
Пролетели птицы
Дерево лучится
Желтыми и синими
И еще от леса
Дышит полоса
Дальние границы –
Алые зубцы
И при этом Нашим светом
Вся Вселенная Питается
Звезды – Каждый астероид
Стать Землей притом пытается
Глупый камень Астероида
Разумеет ли он Что это?
* * *
Свет вечером Такой От океана
Что небо Освещает Как ни странно
Свет от скалистых гор От минералов –
Я видел сам Как в небе Засверкало
Свет от лесов Мерцающий чуть зримо
И гнойным пузырем Свет от Москвы От Рима
В Неваде – свет Грибом на полигоне
И свет от разума – Вселенскими кругами
Наш Париж
Елене Кацюбе
Кролики и дети Катятся По набережной,
Муж на роликах – С беременной Женой
Сколько неба Над Высотами Парижа
Прогуляемся И выпьем Решено
Букинисты Шкафчики Открыли
Изучают их носы Бержерака и Гиньоля
Вместо книг – Бутылки Рюмки и стаканы
Сколько стоит Выпить Гюи де Мопассана?
Славно! Выпил бочку Анатоля Франса –
Солнца Ветра над Сеной! – Полосатого шарфа
Слышно шуршат От Барбеса До Монпарнаса
Поезда И в воде Отражается месса
Гарсон в алтаре Этой старой Конторы
За столиками Студенты И серые химеры
Язык ползет из щели Блеснули пивные амуры
Здесь вино Борис Виан Говорят: "Ca vа! Bien!”
Парк развлечений
К нам в квартиру фирма прислала Мастера, который починил и обил нашу входную дверь.