- С кем, простите, имею честь?
- Я директор театра, - ответил прилизанный господин. - Позвольте ваш билет.
Ржевский порыскал по карманам.
- Вот, прошу.
- Ваше место в партере, сударь, - сказал директор, взглянув на его билет. - Если вы собираетесь смотреть второе действие, прошу вас спуститься вниз и занять свое место до окончания антракта.
- Антракт?! - возбужденно воскликнул поручик, мгновенно вспомнив о переодевающихся в уборных актрисах. - Вы сказали, сейчас антракт?
- Да.
- Сколько он еще продлится?
Директор театра с важным видом взглянул на свои карманные часы.
- Десять с половиною минут. Вы успеете.
- Вы думаете?
Ржевский тут же прикинул в уме: "Полминуты - на поиски, минута - на представление, две - на объяснение, три - на ухаживание. И четыре - на любовь. Маловато, но, пожалуй, что успею."
Растолкав скопившихся на пороге любопытных, он пулей рванулся из ложи.
- Куда же вы, поручик! - истошно крикнула ему вслед Камилла, но ему было уже не до нее.
Глава 11
Богиня грез, мечта феерий
В начале коридора с артистическими уборными стеной стояли несколько служащих театра, сдерживая натиск неистовых поклонников, жаждущих преподнести цветы своим любимым артисткам. Поскольку в представлении было занято аж три певицы, число их поклонников перевалило далеко за дюжину. Все они орали, умоляли, требовали пропустить и размахивали букетами.
- У меня цветы завянут! - кричал один.
- Я до конца оперы застрелюсь! - вторил другой.
- Пустите меня, я только вручу цветы! - хитрил третий.
- После третьего акта, господа, - отвечали служащие, не отступая ни на шаг, - милости просим, господа, после третьего акта. Сейчас не велено.
Ржевский признал в одном из служащих капельдинера, с которым он уже имел сегодня дело. Протиснувшись сквозь бурлящую толпу, поручик незаметно отобрал у самого крикливого поклонника один из трех букетов, которыми тот грозился разнести весь театр, и, подмигнув знакомому капельдинеру, громко прокричал:
- Фельдъегерь Его императорского Величества! Срочно! Букет от императора - французской примадонне! Где Луиза Жермон?
- Третья дверь налево, - ответил капельдинер, пропустив его себе за спину, и стал объяснять возмутившимся поклонникам: - Успокойтесь, господа, это государев фельдъегерь. У него служба такая.
- Я тоже фельдъегерь! - воскликнул Денис Давыдов, напирая на капельдинера грудью. - Пусти меня!
- Будете буянить, ваше благородие, полицию вызовем.
"Ай, Ржевский, плут, мошенник, - подумал Давыдов, - обскакал меня на повороте!"
Толкнув заветную дверь, поручик Ржевский увидел Луизу Жермон, сидевшую в роскошном голубом платье возле большого зеркала. К его изумлению, примадонна была не одна. Перед ней стоял на коленях какой-то безусый юнец и, прижимая к груди руки, что-то страстно лепетал. Она небрежно внимала ему, любуясь собственным отражением в зеркале.
Заметив появившегося в дверях гусара, примадонна живо обернулась.
- Имею честь, поручик Ржевский! - представился он, щелкнув каблуками.
- Луиза, - охотно откликнулась она.
- Кто?.. что?.. - испуганно пролепетал юнец.
- Что смотришь, как на пряник? - нетерпеливо бросил ему Ржевский. - Освободите место, юноша, мне некогда.
- Когда?.. чего?..
Поручик схватил его одной рукой за шиворот и поднял с колен.
- Не путайтесь у меня под ногами, любезный. Антракт на исходе, черт вас возьми!
- Что это значит, сударь?
- Это значит, мой маленький Керубино, что я собираюсь выставить вас вон.
Но юный поклонник Луизы Жермон продолжал отчаянно упираться.
- Я протестую! Вы... вы не имеете права. Я буду требовать от вас удовлетворения.
- Я мальчиками не интересуюсь. Удовлетворения просите в другом месте. А если вам хочется дуэли, всегда к вашим услугам. Но не сегодня!
Вытолкнув юнца за порог, Ржевский запер дверь на задвижку и повернулся к смущенно улыбающейся примадонне.
- Богиня грез, мечта феерий! - воскликнул он, опустившись перед ней на одно колено и протягивая цветы. - От вашего голоса, ей-богу, с ума можно спрыгнуть. Я от соловья таких песен не слыхал. Вы только рот откроете, а у меня уже мороз по коже.
- Мерси, - улыбнулась Луиза, принимая от него букет.
- Как ваши очи светят ярко! Я полюбил вас с той минуты, как увидел...
- О, вы любите меня уже больше часа! - перебив, засмеялась она.
"С объяснением покончено, - подумал Ржевский. - Начинаю ухаживать".
- Нет, дайте локоть, - сказал он. - Только один поцелуй, молю.
Луиза Жермон не давалась, пряча от него свои обнаженные локти. И неожиданно заговорила на ломаном русском.
- О, я знать один ваш пословиц. Палец в рот не клади, а то... как это?.. вся погибнешь...
- От любви, - пылко закончил Ржевский. - От любви и помереть не страшно... Кстати, вы не скажете, сколько до конца антракта?
- О, вам не терпится увидеть меня на сцене?
"В постели, душечка, в постели," - мысленно поправил ее поручик.
- Так сколько же до конца, душа моя?
- Кажется, он очень близко, - она подняла вверх указательный пальчик. - Слышите колокольчик?
- Слышу. Это звенит мое разбитое сердце!
Время на любовь таяло с головокружительной быстротой. Втиснувшись в кресло возле француженки, Ржевский обнял ее обеими руками за талию и стал осыпать поцелуями. Она испуганно пряталась от него за букетом цветов.
- Луиза, ангел, мы успеем, - горячо шептал поручик. - Всего один раз, молю.
- О нет, нет, вы сумасшедший. О чем вы говорите!
С трудом вырвавшись из его объятий, она отбежала к стене.
- Простите, но сейчас мой выход, а мне еще нужно подтянуть чулки, - сказала она и невинно потупилась.
У поручика Ржевского потемнело в глазах.
- Я помогу вам! Мадемуазель, поверьте, мне это раз плюнуть.
- Я стесняюсь.
- Какой, к черту, стыд! Мы же не дети.
- Ах, не приближайтесь. Месье, - она капризно топнула ножкой, - из-за вас я никак не могу войти в образ.