— Ах! — Тихое восклицание Лины было очень выразительно: в нем звучали испуг, раздражение, отвращение. Она приостановилась на мгновение, бросила ему быстрый сердитый взгляд, затем холодно промолвила: — А… Добрый вечер! — и тотчас пошла дальше, опередив своего спутника, который секунды две еще стоял, растерянно глядя ей вслед. Затем он кивнул Тарджису и поспешил за Линой.
Тарджис видел, как он вошел в ворота. Услышал его отрывистый резкий хохот и затем какое-то восклицание, с которым смешались тихие трели смеха Лины. Дверь за ними захлопнулась, и этот звук словно ударил его по лицу. Несколько минут он не двигался с места. Потом медленно прошел мимо дома и, закинув голову, увидел свет в окне верхнего этажа, в той самой комнате, где Лина угощала его ужином, где они танцевали и потом целовались. У него мелькнула было дикая мысль подняться наверх, войти, потребовать объяснений. Но он понимал, что это бессмысленно, ибо, не говоря уже о высоком приятеле Лины, там может оказаться и мистер Голспи. Перейдя на другую сторону улицы, он обернулся, чтобы еще раз поглядеть на освещенное окно, и смотрел на него до тех пор, пока оно не расплылось перед его глазами алым пятном. Тогда он, уныло горбясь, поплелся домой.
— Да-а, — сказал три четверти часа спустя мистер Пелумптон, вваливаясь в супружескую спальню, — он только что пришел и зол, как дьявол… Нет, я его не спросил, где он был. Я люблю, чтобы мне на вежливый вопрос отвечали вежливо, оттого и не спросил. «Эге, с тобой сегодня лучше не связываться, мой милый, — подумал я, — ступай себе своей дорогой, а я пойду своей». Да. Что ты на это скажешь, мать?
— Скажу, что жаль мне его, вот что, — отозвалась миссис Пелумптон из-под одеяла. — Обидно, что такой тихий и славный молодой человек сбился с пути. Так и видно, что у него недоброе на уме. Думается мне, что он попал в беду из-за какой-нибудь потаскушки. Честное слово, попадись она мне, я бы ей таких тумаков надавала!
— Еще бы, еще бы! — изрек ее супруг с меланхолическим спокойствием философа. — Если человеку хочется неприятностей, так стоит только пойти по этой дорожке, поверь моему опыту. О-ох, у меня сегодня всю поясницу разломило! Это, наверное, от холода.
2
— Кто у телефона? Мистер Леви? — кричал Тарджис в трубку. — Говорят от Твигга и Дэрсингема. Это насчет следующей партии — той, о которой вы справлялись. К сожалению, на вторник не успеем. Нет, говорят, что невозможно. Да, всю партию. Да, да, в четверг, наверное, мистер Леви, можете быть спокойны. Да, я вас уведомлю. До свиданья.
Он повесил трубку и вернулся на свое место. Его немного знобило. И голос у него, когда он говорил с Леви, звучал как-то непривычно для него самого. Отходя от телефона, он заметил, что и мисс Мэтфилд и маленькая Поппи Селлерс с любопытством поглядывают на него. Ну и пускай смотрят, дуры этакие, а лучше бы не совались в чужие дела! Он неожиданно принял одно решение — и при мысли об этом его от волнения бросало в дрожь. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, потому что ему сильно нездоровилось. Пустота в голове теперь наполнилась острыми, раскаленными проволоками. Кости ныли. Руки немного тряслись, когда он писал. А лицо все время подергивалось — верно, от боли в воспаленных, отяжелевших веках. Но у Тарджиса не было ни малейшего желания лечь в постель или обратиться к врачам. Он не считал себя больным в обычном смысле слова. Он находил, что все это — нервы и одно воображение. Надо выспаться, побольше есть — и все будет в порядке.
Решение, им принятое, заключалось в том, чтобы сегодня же увидеть Лину и объясниться с ней начистоту, если удастся застать ее дома. Он знал, что отца Лины не будет дома, потому что, когда он снял трубку, чтобы звонить Леви, мистер Голспи тоже говорил по телефону из кабинета — заказывал в ресторане столик на двоих. В Тарджисе тотчас встрепенулся ловкий сыщик. Мистер Голспи иногда по вечерам водил дочь развлекаться, но уж, конечно, для нее он не стал бы заранее хлопотать о столике. Не похоже было на то, что он собирается провести вечер с дочерью. Если Лины дома и не будет, надо ее дождаться, но ведь она выезжает не каждый вечер, и такой случай упускать не следует. К восьми часам или в самом начале девятого мистер Голспи уже, несомненно, будет сидеть в вест-эндском ресторане, и с этой стороны опасности не предвидится. Тогда-то и надо отправиться к ним на квартиру и, если Лина будет дома, поговорить с нею в той самой комнате. Он добьется свидания во что бы то ни стало. «Во что бы то ни стало, во что бы то ни стало», — твердил голос внутри, а день тянулся, хлопотливый и беспокойный, как всегда в пятницу (когда на сотрудников валится куча дел, «которые нужно закончить немедленно»), и за окном таяли последние остатки мокрого снега.