— Это верно, он отвозил ей деньги, — торопливо вмешалась мисс Мэтфилд. — Ох… Я думаю, что все правда!
Мистер Голспи так и кинулся к Тарджису и схватил его за плечо своей огромной рукой.
— Ну же! Говорите, что случилось? Выкладывайте скорее!
Тарджис невнятно пролепетал несколько фраз, отрывистых и бессвязных, но этого было достаточно.
— Боже, если это правда, я вас убью! Вставайте, вы… гнусная крыса! Мы сию же минуту сядем в такси и поедем ко мне, и вы поедете с нами.
— Да разве вы не можете позвонить по телефону? — дико вскрикнула мисс Мэтфилд.
— Да, конечно… Нет, не могу!.. Проклятый телефон испорчен, не действует вот уже третий день. Едем! Потушите свет, Лилиан, а я присмотрю за этим парнем. Ради Бога, скорее!
То было долгое-долгое путешествие. Первые пять-шесть минут все молчали, потом мистер Голспи, мучимый нетерпением, стал задавать вопросы и, слово за словом, выпытал у Тарджиса всю злополучную историю, а Тарджис сидел перед ним на низкой скамеечке, трепеща, каждую секунду ожидая со страхом, что мистер Голспи набросится на него. Теперь, когда у него в голове несколько прояснилось, муки его были так сильны, что смерти он не боялся, боялся только страшной ярости мистера Голспи, сдерживаемой им, но явно готовой каждый миг прорваться. Мисс Мэтфилд за все время сказала всего два-три слова, да и те очень тихо, дрожащим голосом. Но она не сводила глаз с Тарджиса, и когда в окно падал свет с улицы, видно было, что она очень бледна. Ему ни разу не пришел в голову вопрос, что она делала в конторе в такой поздний час с мистером Голспи.
— Вот видите! — сказал ей мистер Голспи. — Если бы мне за обедом не пришла мысль съездить на четверть часа в контору и проверить расчеты, чтобы утром показать их кое-кому, мы бы не встретили этого субъекта. А кстати, как вы сюда попали? Не знаю, стоит ли задавать вам вопросы, потому что у вас, кажется, голова не в порядке. Но объясните все-таки, черт вас возьми, зачем вы пришли в контору?
— Не знаю, — пробормотал Тарджис. — Так просто зашел. Я не замечал, куда иду. Наверное, когда я попал в Сити, я по привычке пошел на улицу Ангела.
— Приди вы на десять минут позже, и нас бы уже не было, и тогда я вернулся бы домой не раньше двенадцати! Который час? Четверть одиннадцатого? Когда вы ушли из моей квартиры?
— Не помню… У меня все спуталось в голове…
— О Господи, еще бы! — злобно сказал мистер Голспи. — И будьте уверены, что скоро вам окончательно отшибет память…
— Мне кажется… Это было в самом начале девятого… не знаю, впрочем… может быть, половина.
— Почти два часа прошло, о-ох! — простонал мистер Голспи. — Скажите шоферу, чтобы ехал быстрее, этак мы и до утра не доедем!
Было нестерпимо жутко опять идти, спотыкаясь, по дорожке к дому, проходить переднюю, подниматься по лестнице. Еще хуже было, когда они вошли в квартиру.
— Вы ждите здесь, — скомандовал мистер Голспи и так сильно толкнул его в дверь, что он очутился посреди гостиной. Из всех мест на свете это было самое ужасное, и один вид подушек и пестрых коробок вызывал в нем болезненное тошнотворное ощущение. Но, не пробыв здесь и минуты, он уже чутьем угадал, что Лина жива. Прошло еще несколько минут, и через открытую за его спиной дверь донеслись голоса. Он обернулся, на цыпочках подошел к ней.
— Нет, нет, нет, — воскликнул голос, который он сразу узнал, — то была похожая на старую колдунью иностранка, что жила внизу. — Она не хотела врача. Я расстегнула ей платье и дала коньяку и сделала все, что надо, и говорю ей: «У вас сильное потрясение, милочка, позовем доктора», — а она — ни за что! Уперлась: «Не хочу доктора». Ну что ж, не надо. Тогда я ей говорю: «Ложитесь в постель. Да, да, вы сейчас ляжете, милочка». Она не хотела, но я ее уложила насильно.
— Ах, негодная обезьянка! — проворчал мистер Голспи. — Какое счастье, что вы пришли вовремя! Большое вам спасибо. Побудьте, пожалуйста, здесь с мисс Мэтфилд, а я сию минуту вернусь.
— С ней все благополучно? — воскликнул Тарджис, когда мистер Голспи вошел в гостиную.
— Не знаю еще, — ответил тот угрюмо, — но ей гораздо лучше, чем тогда, когда вы ее бросили здесь, паршивый бешеный хорек! Подите сюда!
— Слава Богу!
— Ступайте сюда, говорят вам. Успеете потом благодарить Бога. — Он сгреб Тарджиса за отвороты пальто и притянул его к себе. — Слушайте. Я бы мог поступить с вами по-разному. Во-первых, так вас отдубасить, чтобы вам с полгода больше не хотелось и смотреть на девушек, не только трогать их. Понятно? — И он тряхнул Тарджиса с какой-то грозной игривостью, как терьер крысу. — Кстати, раз уж речь зашла об этом, я вам дам хороший совет. Держитесь подальше от женщин. Вы для женщин не опасны, — хотя сегодня одну чуть не убили, и если хорошенько посмотритесь в зеркало, то поймете почему. Бросьте это дело, ничего у вас не выйдет. Второе, что я могу с вами сделать, мистер пещерный человек, — это передать в руки полиции. Могу, верно? — Он сурово посмотрел на своего несчастного пленника, который, встретив этот взгляд и слыша этот голос, естественно, не мог подозревать, что менее всего мистер Голспи склонен так поступить с ним.