9 июля по московским улицам молодежь на руках пронесла от Николаевского (Ленинградский) вокзала до Новодевичьего кладбища тяжелый свинцовый гроб с телом писателя.
КАДРЫ ДЛЯ КРАСНОЙ ПЕЧАТИ
Отгремели над Малой Дмитровкой выстрелы с рабочих баррикад в 1905 году, смолкли победные раскаты революционных октябрьских боев, капитулировали и сняли с фасада черные флаги засевшие в начале 1918 года в бывшем Купеческом клубе (ул. Чехова, 6) анархисты... Начиналась невиданная эпоха, неповторимые первые годы молодой Советской Республики. Иностранная интервенция, гражданская война, разруха, голодная, холодная Москва. Многие здания заброшены, пусты. Но время торопит. И, решая первоочередные задачи, республика ставит в их число культурные, просветительские, образовательные.
Район Страстной (Пушкинской) площади и прилегающих улиц, прежде всего Тверской и Малой Дмитровки, еще с прошлого века считался центром журналистской и издательской жизни. Действительно, местоположение было чрезвычайно удачным, поскольку под рукой находились органы городского управления, театры, музеи, библиотеки. Удобным было это место и в транспортном отношении: вездесущие репортеры могли без особого труда добраться отсюда в разные концы Москвы.
Продолжилась эта традиция и после революции. Вокруг Страстной площади расположились многие редакции: бывшее здание «Товарищества печатания, издательства и книжной торговли И. Д. Сытина» на Тверской (ул. Горького, 18) стало с 1918 года адресом редакций газет «Правда» и «Известия»; в 20-е годы в доме на углу Тверской и Страстного бульвара разместилось издательство «Рабочая Москва» и объединение «Теа-кинопечать». Позднее на этом «пятачке» помещались редакции газет «Труд», «Московские новости», журнала «Новый мир» и др. В годы войны в глубине участка
№ 16 по Малой Дмитровке работала редакция газеты «Красная звезда»...
Именно здесь после Октября делала первые шаги молодая советская журналистика. В те годы поразительно переплетается старое и новое. Так, например, строящееся в середине 20-х годов здание газеты «Известия», как писали тогда газеты, должно было «отвечать всем новейшим требованиям, предъявляемым к такого рода сооружениям. Подача бумаги в типографию, а также транспортирование готовых газет будет механизировано». В то же время проектируемый во дворе дома № 16 по Малой Дмитровке гараж для редакционных машин «Известий» по привычке к конному транспорту именуется в документах как «гараж для автомобилей на три стойла».
Вполне естественно, что в этом районе расположилось и учебное заведение, готовящее журналистов.
Осенью 1921 года открывается Московский институт журналистики (МИЖ; с 1923 г. Государственный институт журналистики — ГИЖ). В выходивших в 20-е годы справочниках «Вся Москва» находим адрес института — Малая Дмитровка, 12. Старинный особняк на шесть лет принял в свои стены шумную студенческую толпу. Впервые у него стало так много хозяев. Открылась новая страница истории дома. Здесь институт журналистики провел годы своего становления, быть может самые сложные годы. В 1927 году разросшийся к тому времени институт переезжает на Мясницкую (ул. Кирова, 13).
Институт журналистики — первое в русской истории учебное заведение, которое поставило цель подготовки кадров специально для печати. Огромная читательская аудитория, зачастую едва постигшая грамоту, настоятельно требовала принципиально нового подхода к газетному делу.
Первая попытка создать курсы подготовки журналистов была предпринята осенью 1918 года. Это была организованная Российским телеграфным агентством (РОСТА) и московским Пролеткультом «школа журнализма», существование которой, правда, можно измерить неделями. Недолго работали и созданные в Москве в 1919 году краткосрочные курсы подготовки газетных работников. Но острая нужда в учебном заведении подобного профиля была очевидна.
Весной 1921 года Народный комиссариат просвещения утвердил Положение об институте журналистики. В составлении проекта положения принимали участие видные ученые, в том числе историк В. П. Волгин (впоследствии — ректор МГУ, академик, вице-президент Академии наук СССР). Одним из инициаторов этого начинания был К. П. Новицкий, который и стал первым ректором института. К. П. Новицкий был известен как опытный журналист, сотрудничавший в «Известиях Московского Совета», газетах «Коммунистический труд», «Рабочая Москва», других газетах и журналах. В 1924 году издательство ГИЖ выпустило его книгу «Газетове-дение как предмет преподавания» — первую работу на эту тему. К. П. Новицкий был горячим энтузиастом журналистского образования.
Торжественное открытие Московского института журналистики состоялось 15 октября 1921 года. С речью «Задачи пролетарской печати» выступил нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский. Заключая свою речь, он сказал, обращаясь к гижевцам, которых назвал «пионерами систематической подготовки молодых красных журналистов»:
«Вы призваны делать великое, исполинское дело, которое может выполнить только большой и дружный коллектив при страшно трудных условиях и огромной неподготовленности страны.
При нормальных условиях нормальные люди сказали бы, пожалуй, что тут ничего не поделаешь, но мы люди не нормальные, живем в не нормальное время и таких исполинских задач не боимся, а выражаем полную уверенность в том, что мы их безусловно выполним».
В числе преподавателей были многие видные деятели партии. Курс лекций по истории большевистской и рабочей печати в России читали М. С. Ольминский и Н. Н. Батурин, курс истории ВКП(б) —А. С. Бубнов. С лекциями и докладами выступали М. И. Ульянова, А. В. Луначарский, Ю. М. Стеклов.
Теоретические курсы читали крупные ученые: общую психологию и психологию творчества — профессор П. П. Блонский, научные основы языкознания — профессор А. М. Пешковский. Занятия проводили и журналисты-практики, в том числе редактор газеты «Рабочая Москва» и сатирического журнала «Перец» Б. М. Волин, редактор журнала «Журналист» С. Б. Ингулов, известный фельетонист Н. К. Иванов (Грамен).
При открытии института было принято 110 студентов, из которых к 1 июля осталось 80 человек, а перед выпускной комиссией в ноябре 1922 года предстали 32 дипломника.
Несмотря на эти красноречивые цифры, раскрывающие прежде всего сложные условия учебы, результаты первого года были обнадеживающими. Полученные знания позволили окончившим ГИЖ во время торжественного заседания по поводу первого выпуска красных журналистов оперативно составить отчет о вечере и произнесенных речах, отредактировать, сдать в типографию, в течение считанных часов отпечатать специальный номер газеты «Вечерние известия» — органа ГИЖа — и успеть раздать четырехстраничную газету всем собравшимся.
Учиться в институте было действительно нелегко, программа была очень насыщенной. Известный драматург Александр Афиногенов, закончивший ГИЖ в 1924 году, отмечал, что «отличительной чертой учебной программы института была некая универсальная энци-клопедичность. В моем удостоверении об окончании перечислено тридцать девять предметов (причем общеобразовательные тогда не проходились)». К этому надо добавить практику в редакциях московских и провинциальных газет.
Время требовало как можно более быстрых результатов. Поэтому наряду с основным курсом, рассчитанным сначала на год, а затем увеличенным до трех лет, при ГИЖе организовывались всевозможные краткосрочные курсы: для работников крестьянской печати, национальной печати, открывались курсы для рабкоров, филиалы на заводе «Серп и молот» и в ряде районов Москвы и Московской области.
Вот как описал будни института журналистики один из студентов ГИЖа:
«День студента начинается в 8—9 часов. До 10 часов нужно успеть на утреннюю гимнастику и к завтраку. В спортивном зале — зарядка на целый день упорного труда. В десять — открываются кабинеты и быстро заполняются студентами. Работают. Утомившись, идут в коридор, в комнату отдыха перекинуться парой слов, выкурить папироску. А потом — опять в кабинет.