– Дома отоспишься, дорогой! А сейчас за работу!
Глава тридцать восьмая
Следствие ведут знатоки
Рабиозо с утра заперся в кабинете и никого не принимал. Вчера он упустил мальчишку Торбеллино, можно сказать, из-под носа, и теперь очень переживал за свою неудачу. Единственным спасением был темный шоколад, которого он уже умял не одну плитку. Ближе к обеду ему стало значительно лучше. Нервы успокоились, мысли пришли в порядок. Теперь можно спокойно в тишине поразмышлять и порассуждать с самим собой. Что же произошло, в конце концов? Почему приключилась такая неудача, и где он допустил промашку?
В дверь осторожно поскребся с докладом агент Восто.
– Входите!
– Вам сегодня не здоровится, шеф?
– С чего вы взяли, Восто?
– Вид у вас утомленный с утра.
– Все в порядке! Чувствую себя замечательно! Восто, плохие новости меня не интересуют, а хорошие какие-нибудь есть?!
– Из хороших только то, что уже вторую неделю не появляется в городе ни листовок, ни газет.
– Интересно. Значит, типография примолкла после нашей засады у казармы. Вот надолго ли?
– Наверное, его все-таки подстрелили у казармы.
– Сомневаюсь. Как продвигается расследование гибели Фалсо и его агентов?
– Пока плохо, шеф. Нет ни малейших зацепок. Единственное, что известно, агенты отправились группой в трактир арестовывать Торбеллино и были убиты одновременно в проходном дворе.
– Восто, мы с тобой работаем много лет. Ты опытный сыщик и прекрасно понимаешь, ну не мог мальчишка один убить четырех матерых агентов! – сказал Рабиозо, уставившись неподвижным взглядом на подчиненного. – Ты со мной согласен?
– Вы правы, шеф, такое вряд ли по плечу неопытному мальчишке. Я думаю, здесь скорее действовала целая группа преступников.
– Погоди, погоди, ты выдвигаешь версию, что они угодили в засаду, в результате чего и погибли?
– Вполне допускаю такой вариант, их подкараулили и безжалостно расправились. Агенты даже не смогли воспользоваться оружием. Мальчишка точно был не один. Почувствовав за собой слежку, он завел их в засаду.
– Меня, знаешь, что смущает, странный почерк убийц.
– Почерк?
– Наши люди были убиты с помощью метательного оружия.
– Согласен. Почерк необычный.
– В твоей практике такое раньше случалось?
– Нет. Хотя, подождите, подождите, шеф. Кажется, припоминаю пару подобных случаев. Правда, это было давно и не в столице. А в далеком городишке Карамбе. Там как-то были убиты два знатных горожанина похожим способом.
– В Карамбе? Не мудрено, там самый настоящий рассадник преступности, там на каждом шагу одни матерые разбойники да пираты.
– Вы правы, шеф. Хорошо, что между нашими городами большое расстояние, а то бы шквал преступности захлестнул Бельканто.
– Не дают мне покоя эти метательные ножики, – пробормотал Рабиозо, протирая стекла очков платком.
– Ножички знатные, – согласился с шефом Восто.
– Словно из одной коллекции.
– Я дам задание агентам поработать с преступной средой, может быть, какая-нибудь информация о ножиках из разговоров просочится и выплывет наружу.
В дверь тихо постучали, и в кабинет заглянул еще один из любимцев Рабиозо.
– Шеф, разрешите? – жалобным голосом вопрошала носатая физиономия Флари.
– Заходи! Есть новости?
– Да. Кое-что свеженькое нарыл об убийстве Фалсо и его группы. Вас, думаю, должно заинтересовать.
– Докладывай! – сразу оживился директор Департамента тайной полиции, по привычке разминая свои длинные музыкальные пальцы.
– Могу вам с уверенностью и со всей ответственностью сообщить, что их убил один и тот же человек.
Рабиозо и Восто переглянулись.
– Какие у тебя доказательства?! – почти выкрикнул Восто, чувствуя, что его версии приходит окончательный конец.
– Я сравнил отпечатки пальцев на лезвиях.
– Ну и что?! – чуть не выкрикнул шеф тайной полиции.
– Они принадлежат одному и тому же лицу, то есть тому, кто их бросал, владельцу ножей, – спокойно и невозмутимо выдал Флари, шмыгая носом.
– Интересную новость сообщил, Флари. Но это уж точно дело не рук Торбеллино. Не верю, чтобы мальчишка мог хладнокровно убить четырех матерых агентов, четырех взрослых мужчин.
– Я того же мнения, шеф. Это невозможно. Тут действовал профессионал, хладнокровный и беспощадный.
– А я все-таки считаю, что это дело рук Торбеллино. Вспомните господа, он раньше выступал в цирке.
– Ну и что из того?
– А из того следует, что он нахватался там, в цирке, всяких трюков с ножами!
– Восто, немедленно разыскать шапито, в котором он работал, и выяснить, чем он там занимался.
– Будет сделано, шеф.