— Слышь, — сказал Танский, — в твоей школе — тоже мне школа! — учат канадской истории?
— А то.
— Скажи, что ты знаешь о восстании Риля[72].
— Мы это еще не проходили.
— Я так и знал. А теперь расскажи мне кое-что другое. Что там пишут в твоем учебнике? Что индейцев обманывали, обжуливали, угнетали все кому не лень: левые, правые, центристы, гнусные империалисты, искатели приключений вроде Жака Картье[73] — или что это были доблестные путешественники, которые спасали Канаду от дикарей?
— В учебнике пишут, что Жак Картье был герой. Как и Ла Салль[74]. Там говорится, что они храбро сражались с индейцами.
— Вы видите, ребятам всего одиннадцать, а им уже забивают головы капиталистической пропагандой. На что хочешь поспорю, в твоем учебнике — тоже мне учебник — ничего не говорится о том, сколько наварили эти проповедники слова Божьего на мехах.
Что касается меня, то я очень любил Танского, но были и такие — и мои дядья в их числе, — которые испытывали к нему неприязнь: он, не таясь, ел свинину и не закрывал свое заведение в Йом Кипур. Наша семья была ортодоксальной, коммунистов мы не одобряли, однако кого и что считать по-настоящему красным, никто толком не знал. Начнем с того, что меня приучили видеть коммуниста в любом, кто свертывал курам шею, вместо того чтобы отдать их резнику. Когда я увидел, что мама Берни Губермана собственноручно расправляется с цыпленком на заднем дворе, дома мне объяснили ее поступок так:
— Она коммунистка, ройте[75].
Наши соседи этажом ниже тоже оказались коммунистами, и мне запретили с ними разговаривать. Они въезжали в наш дом майской ночью — шел уже второй час, — мы тем временем расположились на балконе и, поедая арбуз, судили и рядили. Меня не погнали спать из-за жары.
— Видишь, вон сколько ящичков вносят, — понизив голос, сказал Сегал.
— Ну, — поддержал разговор отец.
— Видишь, какие они тяжелые?
— Ну и что?
— Погоди, погоди, Сэм, — сказал Сегал, раскачиваясь на стуле, — ты еще увидишь.
Следующей ночью внизу явственно и беспрерывно слышался гул, а каждую среду стал приезжать автофургон — забирать ящички.
— У них там печатная машина, — бахвалился отец перед гостями. — Подпольную газету печатают. Там, внизу, прямо под нами.
В хедере явных коммунистов не было, а вот во Флетчерсфилдской средней школе, куда я перешел, их было великое множество. Взять, к примеру, хотя бы Дэнни Фельдмана. Жилистый, занозистый Дэнни — он сидел через две парты позади меня в нашей классной 41-й комнате — был самым настоящим членом Лиги коммунистической молодежи: платил взносы, имел членский билет, ну а раз так, мы его вечно задирали. Дэнни отыгрывался: высмеивал наши восторги успехами Мориса «Ракеты» Ришара[76], Джонни Греко[77] и даже Джекки Робинсона[78].
— Он же ниггер. Ты ведь за них, разве нет?
— Не ниггер, а негр. А тебе бы понравилось, если бы я обозвал тебя жидом?
— Говноед.
Спорт — развлечение для идиотов, поучал нас Дэнни, не что иное, как уловка, способ заставить забыть, как эксплуатируют рабочих — наших родителей. Бадди О’Коннор, Джерри Хефферман и Пит Морин — все классные игроки, но, сознают они или не сознают, всего-навсего капиталистические холуи.
Наших учителей Дэнни тоже умел довести до точки кипения. Он допытывался, почему в нашем учебнике по истории не упоминается Спартак и ничего не сообщается о попытках Антанты подавить русскую революцию в 19-м году.
— Не те книги читаешь, Фельдман, — говорил историк.
— Съел? Садись, коммунист паршивый.
— А что, если скинуться и отправить его в Россию? Что скажете, ребята?
Мученичество свое Дэнни нес с гордостью. Мало-помалу, шаг за шагом он внедрялся в Кадетский корпус[79] и Ученический совет ФСШ. Сегодня он всего-навсего рядовой ученик, а завтра уже старший кадет, имеет доступ к нашему подвальному арсеналу; и вот уже Ученический совет дозревает до того, что сочиняет петицию с требованием выдачи на обед бесплатного молока и запрета бить ремнем. Меж тем нас в эту пору, когда мы начали отращивать бороды и переходили из девятого в десятый класс, интересовало уже не то, сколько голов забьет «Ракета» Ришар, а то, как соблазнительно скидывает с себя одежды Лили Сен-Сир в театре «Гейити». Предмет нашего последнего помешательства, мисс Сен-Сир, бесподобно изображала Леду с лебедем, но Дэнни и ее не одобрял.
— В жизни не встречал такого сборища разложенцев, — говорил он.
72
Луи Риль (1844–1885) — деятель национально-демократического движения в Канаде. Возглавил восстания 1869 и 1885 гг., руководил борьбой поселенцев, метисов и индейцев, против федеральных властей, покушавшихся на их земли.
73
Жак Картье (1491–1557) — французский мореплаватель и исследователь Канады. Исследовал район реки Св. Лаврентия и присоединил эту территорию к французским владениям.
76
Морис Ришар, по прозвищу Ракета — канадский хоккеист, за свою спортивную карьеру забил рекордное количество голов.
78
Джекки Робинсон (1919–1972) — американский бейсболист, первый афроамериканец, допущенный к игре в Высшей лиге (1947 г.).