Получив избавлением от болезненной хватки фей, Джейси одним единственным махом вскочил на ноги и застыл перед темнеющими витринами магазинчика, потирая шею.
Царица так и не велела его покарать, не склонила голову в беспощадном кивке, и он сумел сохранить свою не плечах[8].
Возможно, Мэб смилостивилась над самонадеянным убийцей.
Или просто забыла отдать верный приказ.
Некоторое время, Джейси, сощурившись, зачаровано разглядывал тускнеющую сиреневую неоновую вывеску «Цветочки Маргарет».
Когда же и та выключилась, отряхнул брюки, закинул тубус на спину и, посвистывая Янки-дудл[9], зашагал к улице Тополей по ослепительно-сиявшему авеню Ясеней, представляя, как подстережёт Мэгги-Мэб в тёмном узком тупике.
Собака-звезда Сириус пристально следила за ним с высоты голубыми голодными глазами[10].
_____________________________________________________________________________________________
Почему королева Мэб стала цветочницей рассказывается в романе «Низвержение Владычицы»: https://andronum.com/product/daroff-viktor-shashorin-vladimir-nizverzhenie-vladychitsy/, а о дальнейшей ей судьбе – в романе «Луны не лета: Убывающая»: https://andronum.com/product/daroff-viktor-shashorin-vladimir-ubyvayushchaya/.
_____________________________________________________________________________________________
[1] Аллюзия на маску трагедии – символ древнегреческого театра.
[2] Цилиндрический футляр.
[3] Изваянная Пигмалионом статуя прекрасной девушки, в которую он влюбился и попросил Афродиту оживить. Богиня выполнила просьбу.
[4] Адаптация стиха Джорджа Байрона «Она идёт во всей красе…».
[5] Колющее холодное оружие, предназначенное для нанесения точных смертоносных ударов.
[6] Королева пчел в фольклоре жителей полуострова Корнуолл.
[7] От ирл. sídhe – «холм». Жилища легендарных существ – ши. Правит ими королева Мэб – умопомрачительная красавица в белой фуровой мантии, с лазоревыми глазами и золотистыми волосами. Говорили, что тот, кто отвергнет её, тут же умрет от любовной тоски.
[8] Аллюзия на скандинавский миф «Золотые волосы Сиф».
[9] Национальная песня в США. Является гимном штата Коннектикут.
[10] Согласно греческой мифологии, собака Ориона стала звездой Сириус, которая является двойной.
Глава 2. Зеркальные сестрички
У каждого человека есть своя мечта, которую он хочет осуществить…
Но мало кому это удаётся: либо оказывается невозможным,
либо просто не представляется случая.
Роджер Желязны, «Долина проклятий»
Питер Вендиш довольно долго прохаживался взад-вперёд под окнами дома Адама де Рю, прежде чем заставил себя позвонить в дверной звонок.
– К Вам посетитель, – прозвучало синтезированное контральто из недр особняка.
Голос явно принадлежал компьютеру. Да и кому ещё он мог принадлежать, если всей улице Тополей было известно, что в доме Адама женщины появлялись только лишь для того, чтобы провести там ночь, и, получив своё вознаграждение, исчезнуть из жизни мистера де Рю.
Питер со злостью потряс головой.
Во-первых, он не хотел думать о личной жизни фотографа, к которому его послали.
Во-вторых, юноша чувствовал себя последним глупцом, выполняя распоряжения отца – Ричард отдавал их тоном, не терпящим возражений. Поэтому Питер предпочитал называть старшего Вендиша сокращённым именем: Дик, – чтобы нейтрализовать ощущение зависимости. Но это мало помогало. Ричард настолько умело подбирал веские аргументы, что после разговоров с ним младший Вендиш буквально проваливался в крайне нестабильное эмоциональное состояние, граничащее с истерикой. Об этой его маленькой слабости знала только мама – Клео…
Питер являлся типичным молодым человеком из Гарлема[1]. Но в отличие от большинства парней из «столицы афроамериканцев», он был тихим и незаметным… когда его искали в глубокой пещере тёмной ночью[2]. Мало кому удавалось с первого взгляда определить, что ему лишь восемнадцать лет. Чаще всего юноше давали не меньше двадцати трех, и, как следствие, считали совершеннолетним, и это обстоятельство помогало его друзьям получать пиво, поскольку Питер не мог им отказать… У рослого плечистого мулата даже не спрашивали удостоверение личности – ни один кассир не задумывался об этом. Расплачивался он наличными, «вытащенными» из платиновой карточки, которую Клео давала ему по первой же просьбе. Питер был вынужден идти на поводу у бандитов – так они все себя называли, – чтобы сохранить авторитет и остаться негласным лидером. Питеру было бы стыдно и горько, если бы его не забавляло то, что из дюжины подростков только один пил добытый хитростью алкоголь. Для остальных сам факт покупки каждый раз становился великим достижением, которого вполне хватало, чтобы почувствовать себя крутым. Так что обычно пиво относилось на тусовки к Максу Губылевски, где бандиты отрывались по полной, а Питер никогда не появлялся. У него имелась одна веская причина игнорировать вечеринки – кинофобия. Об этой слабости знали Питера только близкие друзья, которым пришлось подучить древнегреческий, чтобы понять – младший Вендиш боится собак. Причём юноша уверял их, что это совсем не страх, а всего лишь врождённая неприязнь. Ему охотно верили – бандитам казалось немыслимым, что такого здорового парня может хоть что-нибудь напугать.