– Кто из вас готов поучаствовать в ритуале вызова духов?
Никто из соседей не мог даже заподозрить, как тяжело ему дался этот доброжелательный тон – Адаму пришлось копироваться интонации Ричарда, чтобы голос не дрожал.
– В каком ритуале?
Этот вопрос задала, встрепенувшись, как испуганный голубь, скромно молчавшая практически весь вечер миссис Ллойд.
Вместо ответа, де Рю, действуя одновременно обеими руками, извлёк из карманов свои «инструменты», продемонстрировал их всем присутствующим и положил на стол.
– Так вот, что его так раздуло. Это доска Уиджа, – прошептал Виктор слишком громко.
Но Адам услышал.
– При помощи этих мистических предметов я устрою спиритический сеанс, – сказал он.
Де Рю испытывал глубокое внутренне отвращение к себе и окружающим, поэтому не отреагировал на едкое высказывание писателя-неудачника.
– Я боюсь духов, – призналась Адель, и посмотрела на мужа.
– Мы, пожалуй, пойдём, – пробормотал Берни, тут же взяв – почти схватив – жену за руку.
– Я с вами… Стыдно признаться, но я тоже… опасаюсь призраков… вампиров, демонов и… критиков, – смущаясь, пошутил Виктор, ерзая на стуле.
– А я просто убегу, – без предисловий и галантных расшаркиваний заявил Джерри. – Надо размять ноги до комендантского часа.
В подтверждение своих слов он вскочил, потянулся и, нахально улыбнувшись, осведомился:
– Без обид?
Де Рю неосознанно кивнул. Удовлетворившись таким ответом, Джерри обернулся к Ричарду и Клео. Адаму показалось, что все взгляды сейчас прикованы к его недругу, который за несколько мгновений достиг конца стола.
– Ребята, спасибо! Барбекю удалось – лучше некуда! А закуски были просто потрясающими!
Принглс крепко сжал руку Вендиша, обнял «мартышку» и, бросив остальным: «Ещё увидимся», заторопился в холл, так, словно хотел по нему разогнаться, как болид по треку, вслед за Гюнтом и Ллойдами.
– Я пойду, включу фонарь, а то уже темнеет, – сказал Ричард и поспешил за Джерри по дорожке, окаймлённой с двух сторон мерцающими оранжевыми календулами и флюоресцирующими фиолетовыми фиалками.
– А мы пока уберём посуду, чтобы ничего не помешало, – бодро предложила Клео.
Только Глория, безмолвно откликаясь ей, поднялась и полезла под стол.
Ева, Фредерик, даже Руфус, претворились, что заняты: питьём, едой и раздумьями, соответственно.
Вдвоём подруги собрали блюда, водрузили на них тарелки и унесли их.
За полминуты внутренний дворик почти опустел: половина гостей ретировалась ошеломляюще слаженно, будто по сговору.
Адам почувствовал, как у него повышается внутричерепное давление…
Он негодовал!
– А я люблю вампиров… препарировать. Меня Дуглас научил, – страшным – по её мнению – шёпотом сообщила Ева, придав своему личику пугающее – опять же по её мнению – выражение.
Адам не воспринял маленькую женщину всерьёз.
– Мне любопытно задать духам несколько вопросов, – известил всех Фредерик, в упор глядя на него.
Руфус, сосредоточенно сидевший на своём стуле, многозначительно качал головой, как обычно, когда ему нечего было добавить.
Искусственное солнце вспыхнуло в небе: много ниже облаков, чуть выше тенда. Прошло несколько секунд, и Ричард, как некий светоносный бог, явил себя своим гостям. Адам подождал, но Клео и Глория так и не возвратились, хотя грязной посуды на столе оставалось ещё предостаточно. Что удивительно, но он воспринял сие обстоятельство как благословение своего начинания, поскольку вокруг остались только чистокровные белые люди. Адам предпочёл забыть, что некоторые из них Сочувствующие. Он знал, что тем, кто отверг его приглашение, будет потом только хуже. Приняв эту мысль как сентенцию, Адам положил руки на проводник и попросил:
– Пожалуйста, Ричард займи место Бернарда, а Вы, Руфус, пересядьте на стул Адель, и я… разорву для вас грань между нашим миром и иным!
Слова вдруг стали даваться ему необычайно легко. Видимо потому, что де Рю с детства «играл» доской Бонда. Он учился, глядя на отца, который зарабатывал тем, что продавал «магическими» артефактами, объясняя, как те действуют. Поэтому, когда Ричард, ничуть не огорчённый побегом супруги, и Руфус последовали его указаниям, Адам закатил глаза, и забубнил древнее заклинание – на самом же деле выдуманную им данным давно псевдодревнеегипетскую[32] абракадабру[33], для создания мистического напряжения, а когда то явно возникло – гости замерли, и он заметил это периферийным зрением, – громко возопил: