Клео улыбнулась, наслаждаясь произведённым эффектом, и сказала, придав голосу весомости:
– Это будет очень… классный… боевик… но захватывающим сюжетом. Называется он «Малимбе»… на лингала… языке могучей Конго[3] это значит «Спокойствие»… Потому что очень безмятежно… в недрах африканских джунглей… живёт племя смелых женщин… готовых на всё… чтобы защитить свою богиню… от сильных мужчин… явившихся из-за океана… похитить тайну их земли…
Она соединила три рекламных слогана, делая паузы там, где, по её мнению, встречались словечки, коие маленькой девочке не следовала слышать из уст матери до совершеннолетия: жестокие, вульгарные или просто сложные для понимания. Некоторые она экспромтом выдумывала, при этом поменяв смысл предложения, но сделала то безвредной для психики ребёнка.
То были типичные попытки отсрочить неизбежное. К ним прибегают все взрослые, беспокоящиеся о воспитании подрастающего поколения.
Ощущая себя то не по возрасту мудрой молодой мулаткой, открывшей самую большую загадку тропиков, то несокрушимой предводительницей тёмнокожих амазонок[4], голыми руками убивающей крокодила, то даже самой богиней, Клео вдруг поняла, что, несомненно, должна предложить режиссёру сделать главным антагонистом[5] не Себека[6], но Апопа[7] – она не смогла вспомнить никого более мощного, ужасающего и легко представимого для неё в качестве злодея, чем гигантский змей… А ещё миссис .интроп осознала, что на него похож монстр, которого обожала её дочь – плакат с ним висел на стене. Клео слишком рассеянно слушала дочку, когда та взахлёб рассказывала о мультиках, увиденных по TV. Ей стало стыдно: она не запомнила как зовут этого «героя» дочери.
– А что ты подаришь мне на день рождения? – неожиданно спросила Алиса, словно успела забыть услышанное.
– Не рано ли ты о нём думаешь, малышка? С предыдущего и полугода не прошло, – Клео удивлённо подняла брови.
– Не рано, не рано, – затараторила девочка, сделав комично-суровое личико, и, несогласно вскинув подбородок, возразила: – В мои годы пора задумываться о будущем, а не жить прошлым. Мне уже десять!.. Я старею… старею… старею!.. И поэтому… хочу… огромный ванильный торт!
Алиса сокрушённо закатила глаза. Она давно уже выучилась актёрскому мастерству, просто наблюдая за матерью.
– Сластёна! – воскликнула Клео, запустила руки под одеяло и нащупала бока девочки.
Та взвизгнула, хотя не боялась щекотки, но завертелась юлой, чтобы избежать острых ноготков матери. Но спастись девочке не удалось.
Наигравшись с ней, как кошка с котёнком, миссис Вендиш отпустила дочку.
– Мамочка, ты мне его купишь? – спросила Алиса, широко распахнув глаза.
– Конечно! – откликнулась Клео, взяв порозовевшее лицо дочки в ладони, и с ласковой улыбкой поцеловала её в носик.
Девочка отвела взгляд, но обняла маму, которая была готова расплакаться от умиления.
– Хорошая моя, умница, красавица.
Миссис Вендиш твердила нежные слова, почесывая свою малютку за ушком, другой рукой утирая выступившие в уголках глаз слёзы.
Алиса поглядела на неё восторженно. И Клео почувствовала вину.
– Сейчас я расскажу тебе сказку, – пообещала она.
Её дочка тут же прикрыла глаза и счастливо замурлыкала.
Миссис Вендиш снова уложила своего непоседливого ребёнка, дождалась, пока девочка угомонилась, откинулась на спинку кровати и начала:
– Эту историю рассказал мне настоящий маг – твой дядюшка.
– Я и не знала! – поразилась Алиса.
Клео улыбнулась и начала подбирать слова, облачая свои воспоминания в наряд из вычурных образов.
В одном далёком-предалёком королевстве жила девушка по имени Агуане[8]. Высокая, с длинными распущенными волосами и голубыми глазами… Свою красоту она прятала от чужих взглядов под капюшоном ветхой накидки. Девушка была доброй и щедрой, любила пение птиц и шёпот ветра, короткие лунные ночи, долгие солнечные дни, оранжевые закаты и золотистые рассветы. Она занималась тем, что приглядывала за ватагой белых козочек: весёлых попрыгуний по уступам. Пастушка собирала лаванду на горных террасах, и купалась в холодной речушке, чистоту которой оберегала от диких кабанов. Те приходили из мрачной чащобы на водопой и поднимали муть со дна своими грязными копытами.
Агуане сторонилась людей, но день за днём возвращалась к хрустальному дворцу, что стоял в зелёной долине, Вокруг него раскинулось ледяное озеро, со всех сторон окружённое лесистыми горами. И дворец, и озеро, и лес, и горы, и сам дворец были захвачены королевой-колдуньей. Она захватила в плен прекрасную принцессу Брегостену. Люди, обжившие долину, поговаривали, что несчастная девушка заключена в самой тёмной камере и ждёт своего храброго принца. Трусливые придворные не обнажили мечи, чтобы за неё вступиться, а против королевы выступил только смелый конюх, попытавшийся вызволить принцессу, но сам оказался заточён, и с тех пор никто его не видел. Принцесса же, окутанная страшным проклятьем, стала шёпотом, который слышали только служанки, приносившие ей еду…