Вэл прищурила левый глаз – взгляд её стал менее колючим.
– Рассказывать я тебя не попрошу… милый, – буркнула она кокетливо… возможно – по интонации сложно было понять.
– А я и не собираюсь, – шутливо парировал Майк, внутренне сжимаясь от боязни её обидеть, и пояснил своё решение: – Тем более что, почти наверняка, то же самое говорил на уроках современной мистер Эрпа.
Майк немного раскрепостился в общении.
– Не желаю слышать об этом Ковбое! Ненавижу его менторский тон, – девушка негодующе поджала губы.
– Ненависть разрушает. Отказавшийся от неё обретает свободу, – уверенно заявил Майк, и немного испугался собственной проницательности, но потом улыбнулся – как-никак он был проповедником.
– Я сама буду решать, как себя вести и от чего отказываться, – довольно грубо бросила Вэл, пронзая его взглядом.
– Спой ещё, – мягко попросил Майк, чтобы уйти со сколькой дорожки назревающего скандала, и признался: – Мне нравится твой голос… Спой…
– Это единственное, что у меня получается, – самоуничижительно буркнула девушка.
Проповеднику захотелось разубедить её в этом заведомо ложном утверждении. Но он всё ещё опасался, что Вэл обидится на него. И всё же с губ проповедника, словно сами собой слетели слова:
– У каждого свой талант, данный свыше.
– Я – бедный сочинитель, который с утра до вечера крутит ручку шарманки в зимнюю стужу, – расстроено зажмурившись, проговорила Вэл.
– Кто это сказал? – поинтересовался Майк, поняв, что фраза заучена.
– Франц Шуберт, – голос девушки напоминал шелест осенней листвы.
– О нём я не слышал, – он покачал головой огорчённо.
Его действительно беспокоило то, что ещё многого не знает. Причём очень беспокоило…
– Жаль, что не слышал, – печально изрекла Вэл. – Теперь послушай, мою притчу, – и громко зашептала…
Под нами назад мчится чёрный асфальт;
Над ним жаркое марево вьётся.
Кровь наша – дизель, а шкура – сталь,
И будто поршень в груди сердце бьётся!
Гены странников нас сожгут,
Заставив всех забыть про уют.
Люди законом трусливо нас бьют,
Но когда мы умрём…
Мы не умрём…
Но когда мы умрём…
Мы не умрём…
Но когда мы умрём –
Другие придут!
Летят наши звери, ревя, на закат.
Его красным пламенем весь мир объят,
А ночь опускает свой броский наряд.
Мы держим путь в Город, где Он был распят.
Здесь Тьма правит уже тысячи лет,
Но когда Он пришёл – забрезжил рассвет.
Других Он спасал – себя, увы, нет.
За что Он погиб? С Ним сгинул ответ.
В каньонах улиц пирует война –
Люди страдают под тяжестью сна.
Уже тысячи лет исход лишь один:
В Городе том лишь Морфей господин.
Гены странников нас зовут в бой,
Уничтожить кошмаров чудовищный рой.
Сквозь Город помчимся быстрее… Быстрей!
Пусть рёв наших байков разбудит людей!
Пока Вэл пела, Майк будто пребывали в ином мире: эпическая мелодия, звучащая у него в голове, сдобренная стихом, словно хорошее вино – специями, дурманила его, разворачивая перед мысленным взором Майка поразительные картины ближайшего прошлого. Он вновь погрузился в минувшие события…
Объединённые Штаты Америки так и не смогли вернуть былой авторитет после кризиса первой четверти XXI века. Поэтому янки наконец-то перестали насаждать по всей планете демократию, и тогдашний президент заставил Сенат задуматься о своём народе, частью которого ныне являлись Майкл и Валери. Экономические и социальные программы 30х-40х годов снова убедили мир в том, что не только федеральный округ Колумбия является оплотом свободы, равенства и братства, но и другие штаты. Вся страна! Это привело к тому, что в 2045 году стартовал проект СБС…