ошее, то.... - я замешкался, - То.... Давай вскрывать подарки. Мой попутчик посмотрел на меня как на ненормального, но сделал шаг к свёрткам. Конфет было много. И шоколада. А ещё, дед Мороз принёс нам «почти взаправдашний» пистолет, стреляющий пульками, совсем настоящий «кинжик», книжку про Робинзона и игру «За рулём». -Мечта детства! - вздохнул я, раздирая коробку. Парень с удивлением смотрел на вращающийся диск с прилипшей машинкой, которая, вихляясь пыталась въехать в наплывающие ворота. Я с азартом крутил крохотный руль. -Дикая игра! - Ромка поджал губы, - На компе в сто раз интереснее! -Да, не было тогда компов! М интернета не было! -А как же вы общались! -Пойдём! - подхватив с пола конфету, двинулся к двери. Почтовые ящики висели между первым и вторым этажом. Ничуть не удивившись, что ключ от ящика оказался уже в кармане брюк, открыл железную дверку. С десяток нарядных конвертов высыпались на бетонный пол. Письма. Письма от ребят, с которыми я был в «Ровеснике», пионерском лагере под Калугой. Я знал, что в них. В каждом короткий рассказ о своём житье бытье, и мечты о следующем лете. Об обязательной встрече у фонтана около драмтеатра, о письмах полученных ранее. И ещё то, что осталось недосказанным тем августом. Личные добрые строчки. -Вот так и общались. Писали письма, бросали в ящик, ждали ответа. Парень поднял с пола конверты. -Это же так долго! Ждать пока письмо дойдёт, пока напишут ответ.... Тут даже почтальону приписка! «Шагай быстрей - мы ждём вестей!». Даже спустя столько лет я помнил размашистый почерк Антошки - Иры из Ферзиково. Усыпанная веснушками, вся солнечная, огненно - рыжая, Иринка сразу заработала прозвище «Антошка», на которое ни грамма не обижалась, а только весело скалила зубы. Рядом конверт с мелким аккуратным почерком Аллы Сергеевой. Это из Боровска. А это от Игоря Котова! От комиссара (в «Ровеснике» вожатые назывались «комиссарами») нашего отряда. И ещё от комиссара! От Оли Сапегиной.... Я присел на ступеньку, перебирая конверты. Вот и вернулся в самое счастливое время. Последний год школы, друзья, первая любовь, и море дорог по которым нужно, обязательно пройти. Ромашка смотрел на меня, прикрыв рот ладошкой: -Дядя Костя!!! - прошептал он, широко распахивая и без того круглые глаза, - Вы! Вы!.... - он схватил меня за руку и бросился назад в квартиру. Мы стояли около большого зеркала в прихожей. Ромка с ужасом вглядывался в меня, а я в своё отражение. Я молодел. Со лба стёрлись морщины, волосы стали гуще.... Как по волшебству исчезла седина. Даже сутулость, казалось, покинула меня. -Вы меняетесь! - выдохнул Ромка. -Кажется, да.... - я задумчиво почесал гладкий подбородок, - Выгляжу лет на тридцать.... -Аааа.... А это нормально?! -Откуда я знаю, что здесь нормально, а что нет?! - я возмутился. Он сам притащил меня сюда, а теперь спрашивает какую-то ерунду. -А я прежний? -Ты? - оглядел пацана. Ромка нисколько не изменился, - Не переживай. Тебе ещё молодеть некуда. -Это хорошо. Если я сразу на столько моложе стану, то меня совсем не останется. Мы немного помолчали, рассматривая свои отражения. -Нет.... Это неправильно, - он смотрел на свой локоть, - Шрам прошлогодний исчез. Значит и я тоже.... Я молчал. Это странная улица очаровывала и пугала. С неё никогда не поздно вернутся назад. Шагни в сторону и по «песку, а там бочка ржавая». Но захочешь ли ты шагнуть, вынырнув из сладкого мира своих воспоминаний? Всё лучшее было в это время. «Когда мы были молодыеееее....» - предательски завертелась в мозгу пластинка Татьяны и Сергея Никитиных. Виниловая. То же из молодости. А что дальше? Остаться здесь? Из кирпичиков моих воспоминаний будет строиться мир. И я буду в нём. Упиваться прошедшим. Вспоминая походы и работу в газете, институт и школу. И молодеть. Здесь, явно, нет болезней. Мозг, за прожитые годы, отсеял всё плохое, оставив только яркие впечатления. Как часто я мечтал вернуться. Мечта сбылась. Что дальше? -Дя Кость.... - Ромка заглядывал мне в глаза, - Давайте вернёмся.... -А как же изучать? Ты же сам пригласил меня сюда. -Мне, почему-то, как то не так, - пацан уныло рассматривал ладони рук, - Я когда приходил, то не понимал, что Петька не живой.... -То есть как не живой? -Он ничего не помнит. Про себя. Про меня помнит.... Точнее помнит, как мы играли, гуляли.... Он помнит то, что помню я. И всё.... -Но... - я слегка растерялся, - А что он должен помнить? Ромка напрягся: -Они же к нам переехали из другого города! -Кто? -Петька с родителями.... Тут я вспомнил, что Никоновичи, действительно, переехали к нам откуда-то с севера. Из Нолинска, что ли. -Так вот, - продолжал парень, - Он не помнит свой город. Совсем. -Это ещё ни о чём не говорит! -Говорит! Эта улица, она просто показывает нам, что в голове у нас, есть.... - выдал корявую фразу мой попутчик. «А ведь, в чём-то он прав. Улица, - я снова подумал о ней как о живой - сама преображается. Словно читает воспоминания и строит из них свой мир. Или строит мир для меня?» -Она высасывает из головы всё хорошее! - Ромка лихорадочно облизал губы, - Мне, кажется, что мы нужны ей, чтобы строиться. Я не понимал волнения пацана. -Ну, ладно. Давай вернёмся, - согласившись с Ромкой, я уже мысленно решил вернуться сюда в одиночку. Ромка решительно шагнул в сторону газона. -Ты куда?! -Надо сойти с улицы! - твёрдо сказал пацан, - Пройдём через кусты, выйдем к песку! -Прям через акацию?! -Ну, да.... - уже не так твёрдо протянул Ромашка. Мы начали ломиться через гибкие ветви, покрытые жёлтыми цветками. -И что теперь? - перед нами тянулась другая улица. Мой попутчик поднял на меня несчастные глаза: -Н....н.... не знаю.... Кажется, мы заблудились.... Я огляделся по сторонам. Это же Калуга! Город, в котором я прожил больше пятнадцати лет, работая в обкоме комсомола, в газете «Контакт», в Российском Союзе молодёжи. Город, где я женился и ездил вожатым в детские оздоровительные лагеря. Город Чижевского, Циолковского, Окуджавы.... -Ромашка! Знаешь где мы? -Где? - устало, буркнул мальчишка. -Мы в Калуге! -Гдеее?! -В Калуге! Хочешь, я покажу тебе город? Он очень красивый. И здесь столько интересного! -Дя Кость! Мы же решили выбраться отсюда! -В общем, да.... - я замялся, - А как? И, вдруг, Ромку прорвало: -Это всё из-за вас! Вы вспоминаете, и, улица разрастается! Зачем я вас сюда позвал?! - он отвернулся, подозрительно уткнув лицо в ладони. -Причём тут я? -Притом! - он снова развернулся ко мне. Предательские слезинки прокатились по его щекам, - Вы даже не замечаете, что ходите по местам, где вы когда-то были! Улица подстраивается под вас! Пришлось почесать затылок: -Наверное, ты, в чём-то, прав. Эта улица замечательный аттракцион, который возвращает людей в прошлое. Видимо учёные проводят здесь какие-нибудь испытания. Я огляделся по сторонам. «Морок какой-то.... Этого не может быть, но это есть! Я стою в Калуге, на улице Кирова - знаменитой «гантеле»*. Справа драматический театр, слева универмаг «Калуга». Пройду дальше попаду к гостинице и кинотеатру «Космос»**.... Пойти в другую сторону? Там будет площадь Победы. Спустится вниз по Театральной? Выйдем к Телеграфу и площади Ленина.... Оттуда можно спустится к Оке или зайти в парк.... А как выйти к песку и ржавой бочке?!» Тёплый утренний ветер трепал мою погустевшую шевелюру. -Ром.... Я не знаю, куда мы попали, но город я помню хорошо. И это, действительно Калуга... -Это воспоминания о Калуге! - буквально выкрикнул Ромка, - Этого города нет! И нам надо выйти из него! -Но, как?! -Не вспоминайте ни о чём! - парень побледнел, - Просто не вспоминайте! -Человек не может не вспоминать! -Человек не должен жить воспоминаниями! «Человек не должен жить воспоминаниями.... И это высказал, какой-то, школьник?!» - я, непроизвольно рассмеялся, - «Кажется, я молодею, а он мудреет....» -Это невозможно.... Воспоминания не зависят от нас.... -Дя Кость! Вы взрослый! Вы пишете фантастику! Представьте, что ваши герои попали на такую же улицу! Что бы они сделали? -Наверное.... Наверное.... - я растерялся. «Если улица строит себя из воспоминаний, то....» -Рома нам надо представить себе, что город кончается за рекой. Я буду думать о том, что на другом берегу Оки начинается пустыня и видна бочка. Ты тоже думай, что как только мы перейдём через реку, то сойдём с улицы! -Лишь бы она нас отпустила.... - Ромка с тоской смотрел в безоблачное, светлое небо. Мы вышагивали по Театральной. Я невольно любовался старыми домами сжавшими зелёную улицу. Двухэтажные каменные особняки внушали уважение и почтение к глубокой древности. Казалось, что вот-вот из-за спины раздастся зычный бас раннего извозчика и мимо нас промчится лихая пролётка. Тополя разбрасывали пух, и всё навевало покой. Я старался не думать о Правобережье. Но как тут не думать, когда я жил там! На улице генерала Попова, в бывшем общежитии завода «Элмат». И работал там же. В Клубе Юных Космонавтов. Как не вспоминать, когда ты помнишь каждый этаж своего дома, каждый закоулок клуба?! Неожиданно вспомнился фильм. Кажется, по Стивену Кингу. «Проклятие Миллвиля»? Не важно. Важно то, что, в этом фильме, дети могли читать мысли и мысленно приказывать другим людям. Главный герой блокировал свой мозг, представляя перед собой стену.... И я попытался сделать то же самое. Стена. Стена, ограждающая от прошлого. Из красного кирпича, отсыревшего до чёрной плесени и покрытого зелёным мхом. С трещинами, из которых прорастают побеги какого-то деревца. Словно в тумане я миновал Гостиные ряды, здание областной администрации, именуемое в народе «Храм Кондрёнкова»,*** крутой спуск Вороб