ю фразу мой попутчик. «А ведь, в чём-то он прав. Улица, - я снова подумал о ней как о живой - сама преображается. Словно читает воспоминания и строит из них свой мир. Или строит мир для меня?» -Она высасывает из головы всё хорошее! - Ромка лихорадочно облизал губы, - Мне, кажется, что мы нужны ей, чтобы строиться. Я не понимал волнения пацана. -Ну, ладно. Давай вернёмся, - согласившись с Ромкой, я уже мысленно решил вернуться сюда в одиночку. Ромка решительно шагнул в сторону газона. -Ты куда?! -Надо сойти с улицы! - твёрдо сказал пацан, - Пройдём через кусты, выйдем к песку! -Прям через акацию?! -Ну, да.... - уже не так твёрдо протянул Ромашка. Мы начали ломиться через гибкие ветви, покрытые жёлтыми цветками. -И что теперь? - перед нами тянулась другая улица. Мой попутчик поднял на меня несчастные глаза: -Н....н.... не знаю.... Кажется, мы заблудились.... Я огляделся по сторонам. Это же Калуга! Город, в котором я прожил больше пятнадцати лет, работая в обкоме комсомола, в газете «Контакт», в Российском Союзе молодёжи. Город, где я женился и ездил вожатым в детские оздоровительные лагеря. Город Чижевского, Циолковского, Окуджавы.... -Ромашка! Знаешь где мы? -Где? - устало, буркнул мальчишка. -Мы в Калуге! -Гдеее?! -В Калуге! Хочешь, я покажу тебе город? Он очень красивый. И здесь столько интересного! -Дя Кость! Мы же решили выбраться отсюда! -В общем, да.... - я замялся, - А как? И, вдруг, Ромку прорвало: -Это всё из-за вас! Вы вспоминаете, и, улица разрастается! Зачем я вас сюда позвал?! - он отвернулся, подозрительно уткнув лицо в ладони. -Причём тут я? -Притом! - он снова развернулся ко мне. Предательские слезинки прокатились по его щекам, - Вы даже не замечаете, что ходите по местам, где вы когда-то были! Улица подстраивается под вас! Пришлось почесать затылок: -Наверное, ты, в чём-то, прав. Эта улица замечательный аттракцион, который возвращает людей в прошлое. Видимо учёные проводят здесь какие-нибудь испытания. Я огляделся по сторонам. «Морок какой-то.... Этого не может быть, но это есть! Я стою в Калуге, на улице Кирова - знаменитой «гантеле»*. Справа драматический театр, слева универмаг «Калуга». Пройду дальше попаду к гостинице и кинотеатру «Космос»**.... Пойти в другую сторону? Там будет площадь Победы. Спустится вниз по Театральной? Выйдем к Телеграфу и площади Ленина.... Оттуда можно спустится к Оке или зайти в парк.... А как выйти к песку и ржавой бочке?!» Тёплый утренний ветер трепал мою погустевшую шевелюру. -Ром.... Я не знаю, куда мы попали, но город я помню хорошо. И это, действительно Калуга... -Это воспоминания о Калуге! - буквально выкрикнул Ромка, - Этого города нет! И нам надо выйти из него! -Но, как?! -Не вспоминайте ни о чём! - парень побледнел, - Просто не вспоминайте! -Человек не может не вспоминать! -Человек не должен жить воспоминаниями! «Человек не должен жить воспоминаниями.... И это высказал, какой-то, школьник?!» - я, непроизвольно рассмеялся, - «Кажется, я молодею, а он мудреет....» -Это невозможно.... Воспоминания не зависят от нас.... -Дя Кость! Вы взрослый! Вы пишете фантастику! Представьте, что ваши герои попали на такую же улицу! Что бы они сделали? -Наверное.... Наверное.... - я растерялся. «Если улица строит себя из воспоминаний, то....» -Рома нам надо представить себе, что город кончается за рекой. Я буду думать о том, что на другом берегу Оки начинается пустыня и видна бочка. Ты тоже думай, что как только мы перейдём через реку, то сойдём с улицы! -Лишь бы она нас отпустила.... - Ромка с тоской смотрел в безоблачное, светлое небо. Мы вышагивали по Театральной. Я невольно любовался старыми домами сжавшими зелёную улицу. Двухэтажные каменные особняки внушали уважение и почтение к глубокой древности. Казалось, что вот-вот из-за спины раздастся зычный бас раннего извозчика и мимо нас промчится лихая пролётка. Тополя разбрасывали пух, и всё навевало покой. Я старался не думать о Правобережье. Но как тут не думать, когда я жил там! На улице генерала Попова, в бывшем общежитии завода «Элмат». И работал там же. В Клубе Юных Космонавтов. Как не вспоминать, когда ты помнишь каждый этаж своего дома, каждый закоулок клуба?! Неожиданно вспомнился фильм. Кажется, по Стивену Кингу. «Проклятие Миллвиля»? Не важно. Важно то, что, в этом фильме, дети могли читать мысли и мысленно приказывать другим людям. Главный герой блокировал свой мозг, представляя перед собой стену.... И я попытался сделать то же самое. Стена. Стена, ограждающая от прошлого. Из красного кирпича, отсыревшего до чёрной плесени и покрытого зелёным мхом. С трещинами, из которых прорастают побеги какого-то деревца. Словно в тумане я миновал Гостиные ряды, здание областной администрации, именуемое в народе «Храм Кондрёнкова»,*** крутой спуск Воробьевской горки. Понтонный мост, чуть изогнутый течением Оки, плавно покачивался на воде. Правый берег. -Получилось! - выдохнул Ромка. - 5 - Мы стояли на песке. Чуть красноватом и, несмотря на утро, уже горячем. -Получилось! - повторил Ромка ещё раз, указывая рукой на виднеющийся вдали резервуар. Я обернулся, ожидая увидеть за спиной улочки, стекающие к Оке, здание администрации, маковки церквей и понтон. Ничего не было. За нами густо разросся кустарник, из-за которого безлико выглядывала пятиэтажка. А перед нами лежал песок. Ненавистный песок. Я точно помнил, что от бочки, до первых домов мы шли минут десять. Но это было тогда. А сейчас мы вязли в песке. Пот заливал глаза, а солнце, казалось, было приглашено из Сахары. -Не могу больше.... - невнятно прошептал Ромка, с трудом разлепляя спёкшиеся губы, - Почему мы не догадались взять воды? -Можно вернуться.... - мой сухой распухший язык едва ворочался, - Улица совсем рядом.... Ромка обернулся. Кусты, дом, - всё было рядом, а бочка, расплывчатая в жарком мареве, была так же далеко. -Мы стоим на месте.... - голос пацана совсем сел, - Она не отпускает нас! -Пойдём к ней. Отдохнём. Найдём воды. Попробуем снова.... -Я больше не могу.... - Ромашка качнулся. -Держись за меня. Мы буквально упали в тень кустарника. -Ром! Надо встать! Надо опять на улицу! - я тормошил своего попутчика. -Сейчас! Ещё минутку! Размотав рубашку, из которой я сооружал на голове подобие тюрбана, начал обмахивать ей Ромку. Пацан благодарно посмотрел на меня. -Помогите подняться.... На улице было прохладно, как бывает летним вечером, готовым перейти в ночь. Прямо перед нами стояла жёлтая бочка с надписью «Квас». И никого. Открытая заслонка, перевёрнутые блестящие кружки и ни-ко-го. Каким же вкусным был этот квас. Вспомнилось, как такую же бочку привозили к нашей пятиэтажке и вокруг неё, тотчас, собиралась очередь из любителей окрошки или просто жаждущих. Стояли с трёхлитровыми банками, бидончиками, а подчас и с графинами. И вспомнился добрый голос тёти Варвары, бессменной продавщицы в замызганном халате, уверяющий, что «квас точно появиться, когда пена отстоится». Ромка дул третью кружку. -Ты не лопнешь, деточка? - вспомнилась реклама. Ромка вздрогнул, отставил кружку на широкое крыло бочки и огляделся. -Дя Кость! Вы опять?! Я тоже посмотрел по сторонам. Мы снова стояли около подъезда. Около подъезда моего дома в Балабаново. Первого с этой стороны, четвертого по счёту с другой. -Вы опять?! - Ромку била крупная дрожь, - Мы снова в ваших воспоминаниях! -И что? Без этих воспоминаний не было бы ни бочки, ни кваса! Может это и к лучшему! - я, откровенно, разозлился, - Может это и к лучшему! Сейчас сбегаю домой, прихвачу банку побольше, пару кепок, бутербродов сделаю! А выходить мы уже умеем. Добираться, правда, ещё не научились! Пацан испуганно смотрел на меня. Стало стыдно. -Извини, Ромыч.... Сорвался.... -Ннничего, - пролепетал Ромка, - Всё правильно. Надо взять всё. И фонарик. -А зачем фонарик?! -Ночью идти не так жарко. Можно, вот сейчас, отдохнуть немножко, а ночью двинуть. -Пошли. И.... Извини ещё раз. Очень медленно мы поднимались в мою старую квартиру. Поднимался медленно я, бережно неся в руках четыре кружки с квасом. Конечно, можно было спуститься вниз с банкой, но мне казалось, что стоит нам войти в подъезд, как бочка растворится в воздухе. Ромка, по-хозяйски, вошёл в мою комнату и плюхнулся в не заправленную постель. Через минуту он уже ровно сопел носом. Поставив кружки в холодильник, я последовал его примеру, вытянувшись на диване. Закрыл глаза и провалился в сон без сновидений. Просто в сон. В бархатную черноту. .......................................................................................................... -Дядя Костя! Проспали! - голос пацана выдернул меня из сладкой дрёмы, - Уже утро! Нехотя приоткрыл глаза: -С чего ты взял? - вставать не хотелось, - Это ещё день не кончился.... -Да нет.... Утро! - Ромка как-то поник. Пришлось вставать. С хрустом потянувшись, вышел на балкон. Ромка был прав. Утренняя прохлада, роса, осевшая на цветах, блестящий, свежевымытый асфальт. Утро. -Выше нос! Сейчас и выдвинемся! По прохладе! - я постарался взбодрить паренька, - Две минуты на сборы и вперёд! Сборы действительно заняли «пару минут». Перелили квас в банку, отыскали «авоську» и пару летних панам. Сетка-авоська вызвала у Ромки неподдельный интерес: -Это тогда все с такими ходили? -Ага! - я был рад, что Ромка вышел из ступора, - Пакетов тогда не было.... -И через неё ничего не терялось?! -Смотря что носить! Снова думать о стене. Представлять себе красный кирпич, серые потёки раствора, мох и плесень.... Песок уже нагрелся. Сухая жара безжалостно выбивала пот. -Надо идти! Надо идти! - словно автомат бормотал Ромка. Кончился квас. Безжалостно отшвырнув пуст