А соловей среди ветвей
Над головою нежной трелью заливался.
Он всех, нахал, околдовал,
И, как и я, любви он тоже дожидался.
Я подошел и речь завел:
Мол, разрешите, дама, с вами прогуляться.
Она в ответ: «Конечно — нет!
И не мешайте соловьем мне наслаждаться»
Когда вдруг — ах! Гляжу: в кустах
Стоит огромный, преогромнейший детина,
Стоит, как пень. В плечах — сажень,
В руках огромная еловая дубина.
Я поднял крик, но в тот же миг
Меня дубиной он с размаху ошарашил.
Костюм содрал, а сам сбежал,
Оставив в том, в чем родила меня мамаша.
А соловей среди ветвей
Над головой все так же трелью заливался.
Какой нахал! Он все видал
И, видно, тоже надо мною посмеялся.
К чему скрывать? Я лег в кровать,
Лежал и плакал, как ребенок после порки.
С тех пор, друзья, трель соловья
Надежней действует, чем порция касторки.
ВСЕ РАВНО ВОЙНА
Вечер. Солнце закатилось.
Чуть взошла луна.
Погулять пошла девчонка —
Все равно война.
Жарко было. Расстегнулась.
Грудь была полна.
Двадцать лет сидела дома,
А теперь — война.
Видит вдруг — идет военный:
Капитан иль старшина.
«Капитан, пойдем со мною —
Все равно война».
Капитан вздохнул, подумал,
Вспомнилась жена.
«Не ругай меня, родная, —
Все равно война».
«Капитан, ты не стесняйся.
Я ведь не больна.
Нажимай на все педали —
Все равно война».
И сначала он несмело,
А потом — сполна.
И всю ночь кровать скрипела:
Все равно война.
Утром встали и оделись.
Весела она.
«Заходи ко мне, военный, —
Все равно война».
* * *
Это было под солнцем тропическим
На цедрическом знойном песке.
Жил однажды туземец лирический
С бородавкой на левой щеке.
Поцепивши на шею три галстука
И, томительный, по вечерам,
Он ходил на свидания к страусихам,
Так как прочих там не было дам.
И от встреч этих нежно-лирических
На цедрическом знойном песке
Родился страусенок комический
С бородавкой на левой щеке.
Наш туземец, неистовый в ярости,
Был финалом таким удручен,
И, боясь алиментов на старости,
Удавился на галстуках он.
Тирдарьям, тирдарьям, тирдарья-а
Эки-мэки сальпи а-ха-ха.
Эки-мэки сальпитики дровотики
Удавился на галстуках он.
* * *
Наш котик маленький на танцы собирался,
Наш котик маленький задумал погулять.
Он перед зеркалом так долго одевался,
Мечтал о том, как будет с кошкой танцевать.
В рубашке белой и во фраке с фалдами,
Из-под которых хвостик серенький торчал,
Наш котик маленький ходил пред зеркалами
И нежно лапкой рыжий усик поправлял.
Хозяйка радость удержать была не в силах, —
Ее манерами он сразу покорил.
Она гостям своим с улыбкой сообщила,
Что мистер Барсик к ним на вечер прикатил.
Раскрылась дверь, и зала светом озарила.
Там танцевали, выли кошки и коты.
Хозяйка вечера всем кошечкам твердила,
Что лучше Барсика танцора не найти.
Там до утра орава эта веселилась:
Так было весело, так было хорошо!
Когда ж на танец его Мурка пригласила,
Он о женитьбе осторожно речь повел:
«Мы будем жить с тобою, Мурка, осторожно,
Мы будем жить с тобой и горюшка не знать:
Я буду, Мурка, делать черный крем сапожный,
А ты шнурками на базаре торговать»
ХОЧУ МУЖА
Хочу мужа, хочу мужа,
Хочу мужа я —
Принца, герцога, барона
Или короля.
А без мужа — злая стужа
Будет жизнь моя.
Хочу мужа, хочу мужа,
Хочу мужа я.