Карли Бет не ответила. Она продолжала растирать руки — дым терся о дым.
— Слушайте! — воскликнул вдруг Робби. Он смотрел на Бритни и Молли. — Я тут кое-что вспомнил.
Они повернулись к нему. Бритни и Молли выглядели как сестры. Обе медно-рыжие и кареглазые. Молли была выше ростом и казалась серьезнее, как старшая сестра.
— Ты вспомнил что-то про нас? — спросила Молли.
Робби кивнул.
— Вы ведь уже путешествовали из Панического Парка в Кошмарию, — сказал он. — Разве не помните? Вы пришли в игровой павильон. Я там попал в беду.
Бритни наморщила лоб, напряженно думая.
— Да, — сказала она наконец. — Да, вроде припоминаю…
— Значит, вы вернулись в Кошмарию, — продолжал Робби. — И пытались завлечь меня в Панический Парк.
— Да. Да, было дело, — сказала Молли. — Что-то с памятью у меня… Как будто все это было давным-давно.
— Ну так как вы это сделали? — спросил Робби. — Подумайте хорошенько. Вы обязаны вспомнить. Как вы выбрались из Панического Парка? Как попали в Кошмарию?
Девочки уставились друг на друга. Было видно, что они напряженно пытаются вспомнить.
— Надо же, — пробормотала Бритни. — Ничегошеньки не помню…
— Я тоже не могу вспомнить, — покачала головой Молли. — Как мы попали назад в Кошмарию?
— Думайте дальше, — велел Робби. — Ну же, у вас получится. Вы сможете вспомнить.
— Я… я помню, что был сильный ветер, — проговорила Бритни.
— Ветер? — переспросила Молли. — Да, кажется, ты права. Помнится, мне еще волосы растрепало. Пришлось зажмуриться. Да. Там был ветер.
— Помню, мы проходили через какое-то здание, — проговорила Бритни после напряженных раздумий. — Белое здание. Как вон то, например. — Она показала рукой.
Обернувшись, мы увидели невысокое белое строение с черной плоской крышей. Возле открытой двери темнело окно. Никакой вывески на входе не было. Непонятно, что там внутри.
— Да, очень похоже, — сказала Бритни. — Вроде бы.
— Так давайте проверим? — предложил Робби.
Никто не ответил. Все уже бежали к зданию.
Мы остановились перед открытой дверью. Внутри было темно. Слишком темно, ничего не разглядеть.
— Похоже на детский садик, — заметил Мэтт. Он нахмурился. — Только откуда ему взяться посреди Панического Парка?
— А вы уверены, что то здание выглядело именно так? — уточнил Робби.
Бритни снова наморщила лоб.
— Я… мне кажется… — пробормотала она.
Молли кивнула.
— Очень трудно вспомнить. Наверное… возможно, Угроза что-то сделал с нашими воспоминаниями.
— Давайте зайдем, — предложил Майкл. Не став ждать возражений, он первым вошел в здание.
Остальные последовали за ним.
— Это приемная, — сказала я, когда мои глаза привыкли к полумраку. Я увидела несколько кресел, кушетку, столик со стопкой журналов, стойку регистратора с остекленным окошком.
Это была приемная врача.
Все вокруг покрывал густой слой пыли. Я взяла со столика несколько журналов. Страницы пожелтели. Все номера были датированы 1974 годом.
— Ой, фу-у-у, — простонала Эбби.
Она смотрела на встроенный в стену аквариум. От золотых рыбок остались одни косточки — скелетики, плавающие на боку.
— Тут годами никого не было, — проворчал Люк.
И тут же за стойкой раздался чей-то голос:
— Доктор готов принять вас!
Что?
В приемную влетел человек в совершенно невообразимом костюме супергероя.
— О нет! — вскричал Робби. — Опять Доктор Маньяк!
— Ты что, увязался за нами из Кошмарии? — воскликнул Робби.
Доктор Маньяк откинул назад свой плащ из леопардовой шкуры, под которым у него было красно-синее трико с золотой буквой «М» на груди. Перчатки и сапоги были ядовито-желтые.
Его глаза дико вращались в прорезях красной полумаски.
— Вы правда думали, что сможете удрать от Хранителя? — воскликнул он.
— Зачем ты здесь? — спросил Робби. — Зачем преследуешь нас?
— Да потому что я МАНЬЯК! — провозгласил супергерой, откинул голову назад и визгливо захохотал, как гиена.
Мэтт сделал два широких шага ему навстречу.
— Оставьте нас в покое! — крикнул он.
Маньяк одарил его кривой усмешкой.
— Какой рукой ты мажешь масло на хлебушек? — осведомился он.
— Не понял? — вытаращился на него Мэтт.
— Какой рукой хлеб намазываешь, я спрашиваю? Правой или левой? — Ответа он дожидаться не стал. — Во ржака! Я его не рукой мажу, а ножичком! — Он снова запрокинул голову и закатился долгим визгливым хохотом.